Позже женщины вселенной вернулись и уселись пообщаться. Цель посиделок была простой – разъяснить устройство вселенной. Поэтому расположились на кухне, где был огромный каменный очаг. Мама взмахнула ручищами, и в очаге заревело пламя.
– Огонь – это Реальность, – пояснила она. – Именно такова вселенная: неуправляемая и бессловесная. Живая и примитивная. Понять ее до конца невозможно, если же подберешься слишком близко – обожжешься. У нее много имен. Подчас мы зовем ее Сверхдуша, ведь она как одна гигантская, совершенная душа. Так?
Вспыхнул огонь. Майло заслонил глаза и попятился.
– Так, – согласился он.
Мама тоже отступила, повернулась спиной к огню и обвела руками пространство кухни.
– Заметь, чем дальше ты от огня, тем холоднее и темнее вокруг. Потому что настоящая вселенная, Сверхдуша, распространяет жар и свет, свою реальность, как бы сказать, повсюду. Но чем дальше уходят свет и жар, тем они слабее. Они рассеиваются. То есть погляди в огонь, и…
Майло посмотрел.
…и увидишь яркий, ровный свет. Дальше он где-то ярче, где-то слабее, отбрасывает сполохи и тени. Там, где стою я, он еще достаточно яркий и жаркий. Примерно в таком месте мы все сейчас находимся.
– Загробный мир, – сообразил Майло, всегда слывший прилежным учеником.
– Никакого «загробного мира», – огрызнулась Няня. – Ведь он и «предшествующий», не так ли? Это зовется ортамидивалаваларезатионаптулосфера. Значит «между».
– «Загробный мир» подойдет, – сказала Мама. – Не будем усложнять. Именно так его называют люди. В любом случае здесь все достаточно реально, в отличие от дальних просторов вселенной. Но реальность несовершенна, это не настоящий огонь. Она вспыхивает и гаснет, пытается сохранить баланс, отобразить огонь в его сути. Она создает образы и формы, но они всего лишь иллюзии.
– Но ведь огонь тоже вспыхивает, – сказал Майло, указывая на очаг, – кружится и…
– А ну, цыц, – рявкнула Няня.
– Это образное понятие, – сказала Мама, – постарайся его усвоить.
– Ладно, – сказал Майло. – Тогда, если я вижу мост в Загробной жизни, он более реален, чем там на Земле?
– Смышленый, – сказала Няня.
– Вот именно, – подхватила Мама. – Здесь это понятие моста. То же для ложки или столба. Чистая форма.
Теперь Майло заметил, что Няня и Мама как бы мерцают, переливаются, чего он никогда не видел с другими людьми или предметами. Точно облаченные в чудесную вторую кожу. И от этого, размышлял он, казались более естественными, присущими. И Смерть, Сюзи, также мерцала. Как странно.
– И такие формы, – сказала Няня, махнув в дальний, сравнительно темный угол кухни, – расходятся и рассеиваются, пока не становятся тенями, где изредка мелькают сполохи и искры. Увидеть истинные формы непросто, как непросто судить, что реально.
– Такова Земля, – заключил Майло, – где мы должны проживать свои жизни.
– Где ты должен проживать свою жизнь, – поправила Няня. – Мы ничего не должны.
– Мы как искры того огня, слетевшие во тьму помочь, – сказала Мама.
– Помочь в чем? – спросил Майло.
Тогда Мама опять взмахнула руками, и в следующее мгновение они оказались на улице, уходившей под гору к уютному скверику.
– Помочь тебе стать частью огня, – сказала Мама, доставая солнечные очки. Майло пока не приходилось видеть солнечных очков. Интересная штука!
– Помочь пройти сквозь иллюзии к настоящей вселенной.
– К Сверхдуше, – сказал Майло.
– Точняк, – сказала Няня. – В каждой жизни ты будешь учиться. И постепенно сможешь стать совершенным. На это зачастую уходят тысячи жизней.
– А наша забота, – добавила Мама, – помочь с выбором твоей следующей жизни.
– Все это мне нужно осмыслить, – сказал Майло. – Обязательно.
Добравшись до сквера, он посмотрел назад и заметил, что улица к его дому опять ведет под гору.
– Под гору мы шли сюда, – удивился он.
– Сполохи и тени, – сказала Мама. – Формы изменчивы, реальность иллюзорна. Там на Земле, вот где все иллюзорно.
– Стало быть, задача выбора той жизни, что ведет к совершенству, становится все сложнее.
– Я говорю, смышленый, – сказала Няня. – Имей в виду, выбор не всегда очевиден.
– Сколько времени мне отведено? До того, как предстоит вернуться?
Обе пожали плечами. Мама и Майло сели на траву, Няня прикурила сигарету (любопытно, отметил Майло) и стала наблюдать за материализацией нового дома дальше по улице.