«Должны дать последний бой за Республику».
А. Овсяник:
«Независимость и неделимость».
И. Лёсик:
«Пускай будет как хотим».
В. Захарко:
«Улучшить жизнь нашего бедного народа может только Народная Республика».
Л. Заяц:
«Будьте все в душе искренними и правдивыми белорусами — тогда нам будут верить».
К. Цвирко-Гадыцкий:
«Хорошее дело — пускай имеет лучший конец».
И только А. Смолич, видимо, устав, оставил пожелание:
«Я со всеми соглашаюсь, так как пора спать».
Правда, была и еще одна причина, побудившая И. Воронко медлить с уходом со своего поста: наконец-то, через месяц после отправки злополучного обращения, официальное немецкое руководство выразило заинтересованность «белорусским вопросом». Иными словами, необходимость в радикальной смене курса отпадала сама собой.
Уже 27 мая 1918 г. главнокомандующий 10-й армии генерал Эрих фон Фолькенгайн по собственной инициативе принимает у себя в главной квартире в помещении Дворянского собрания трех представителей Народного Секретариата — И. Воронко, И. Середу и А. Овсяника, а также делегата фракции центра Рады П. Алексюка. В ходе беседы генерал подчеркнул, что «оккупационные власти хотели бы видеть в Раде посредника между немецкой администрацией и белорусским народом», и заверил собеседников, что «германское правительство всячески примет во внимание стремление Народного секретариата и Рады жить в согласии и дружбе с германской державой, что в недалеком будущем даст Беларуси желаемый политический результат».
На приеме присутствовал также начальник штаба армии генерал фон Штапфф, имевший отдельную беседу с делегацией БНР. Его в первую очередь интересовали вопросы практического характера: взаимоотношения Народного секретариата с советским правительством, настроения в Смоленске и Витебске, белорусская культурная деятельность.[78]
Не исключено, что изменение отношения немецкого командования к белорусскому вопросу произошло при содействии все того же Э. Зуземиля, цензора и куратора «Гомана». Возможности последнего, однако, были довольно ограничены. Ромуальд Земкевич писал позже, что после приезда в Минск Зуземиль «постоянно вертелся среди белорусов, и хотя был военным низшего ранга — сержантом… буквально везде имел доступ к властям. Делал белорусам мелкие услуги, давал деньги на издание газет… Хотя Зуземиль ходатайствовал перед немецкими властями о признании Беларуси в качестве независимой единицы, однако немецкие власти, состоявшие в основном из баварцев, высказывались против этой идеи, которая казалась им “бессмысленной”».
Кроме того, как раз накануне немецкие власти ликвидируют польские части генерала И. Довбор-Мусницкого, и белорусы могли стать эффективным рычагом противодействия польскому влиянию.
Постепенно положение БНР начинало улучшаться. Отправной точкой, как уже было сказано, можно считать 15 мая 1918 г., когда белорусская делегация в Киеве наконец получила 50 тыс. руб. — часть обещанного ранее кредита. Половина этой суммы пошла на потребности Народного секретариата, 10 тыс. было отдано на организационные расходы торговой палаты, а еще 15 тыс. оставлено на нужды Белорусской дипломатической миссии в Киеве.
Именно украинские деньги несколько стабилизировали финансовое положение БНР. На 1 июля 1918 г. ее бюджет достигал уже 132 899,51 руб. Большую его часть — 125 тыс. руб. — составили средства, выплаченные украинской стороной в счет погашения долга Киевской городской управы перед лесничеством Бобруйского уезда за заготовку дров.[79]
Белорусская делегация предпринимает попытки нормализации товарооборота между Беларусью и Украиной. М. Довнар-Запольский и сотрудники Торговой палаты считали вполне реальным обеспечить поставки в Беларусь не менее 1,5 млн пудов украинского хлеба. Также планировалось обеспечить через Украину поставку белорусским потребителям рыбы, жиров, табака, вина, а также керосина и других нефтепродуктов. Руководство Палаты по своим каналам, минуя структуры БНР, наладило тесное взаимодействие с белорусскими предпринимателями и органами местного самоуправления. За свои посреднические услуги Палата взимала довольно низкий процент — от 2 до 5 % стоимости товара. Также планировалось организовать товарообмен через Украину с казачьими правительствами Дона и Кубани на предмет закупки хлеба, овощей, фруктов, рыбы и соли.
78
В ответ И. Воронко, поблагодарив генерала Э. фон Фолькенгайна за такое доброжелательное отношение к белорусской государственности, заявил:
«Мы, белорусы, в бывшей России были самой заброшенной, последней национальностью, ни одно из российских правительств не желало считаться с правом белорусского народа на самоопределение, и только свержение ига России в прежнем понимании и налаживающиеся взаимоотношения германских властей и верховных белорусских органов дали возможность белорусскому движению воплотиться в конкретных государственных формах. Мы примем, как и уже принимаем, все меры к установлению мирных взаимоотношений белорусского народа и германских войск, а теперь, идя в контакте с германским верховным командованием, это умиротворение страны даст лучшие последствия. Время знакомства прошло; мы уже вступаем в период совместной творческой работы. Благодарим Вас и ждем проведения в жизнь идей нашей государственности. Мы верим в духовную силу нашего народа, а содействие германского правительства ускорит достижение нами наших культурных и политических чаяний».
79
Из этой суммы 62 тыс. пошло на выплату зарплаты членам Рады БНР и Народного секретариата.