Отъезд А. Луцкевича в Варшаву фактически привел к расколу в правительстве БНР. Правда, поначалу конфликт не выходил за пределы личной переписки. Но уже вскоре глава правительства высылает в Берлин распоряжение об отставке с должности заместителя премьер-министра В. Захарко за «предательство белорусской государственности». В ответ самого А. Луцкевича обвиняют в переходе на пропольскую позицию, и это происходит в тот момент, когда край фактически находится под оккупацией!
Вместо того чтобы отправиться в Минск на открытие первой сессии Рады, как этого требовал А. Луцкевич, часть его кабинета во главе с В. Захарко провела в Берлине в середине ноября 1919 г. совещание, которое назвали встречей «случайно съехавшихся представителей правительства и Рады БНР». Лейтмотивом всех выступлений было осуждение политики Польши по отношению к Беларуси. Одновременно 9 ноября в Минске на открытии долгожданного заседания очередной сессии Рады П. Бодунова неожиданно озвучила декларацию фракции белорусских эсеров о «немедленном прекращении польского террора». В состав Рады были кооптированы 20 членов партии белорусских эсеров, что давало численное преимущество противникам А. Луцкевича. И хотя в итоге Рада поручила правительству «безотлагательно вступить в официальные переговоры с Польским государством по поводу фактического и юридического признания независимости и целостности БНР», реакция местных польских властей последовала незамедлительно и дальнейшая работа Рады была приостановлена.
Только в конце ноября 1919 г. В. Захарко, П. Кречевский и Е. Белевич наконец выезжают из Берлина на запланированное очередное заседание сессии Рады БНР. Перед этим, однако, опасаясь быть арестованными в Польше, они «на всякий случай» оставляют в одном из пражских банков 200 тыс. марок из кассы правительства. В Варшаве к ним присоединяется А. Луцкевич, и уже вместе они добираются до Минска. Сам В. Захарко писал позже, что приезд берлинской группы «…перевернул мозги у большинства членов Рады и, честно говоря, спас положение. Без них… белорусская государственность на многие годы погибла бы и поляки бы сидели в Беларуси по праву и с согласия якобы белорусского народа и Рады БНР».[131]
Уже перед самым заседанием на квартире П. Бодуновой прошло совещание с участием берлинской группы, эсеров, В. Ластовского и В. Игнатовского. В. Ластовский позже вспоминал:
«Игнатовский зашел на квартиру к Бодуновой, где и я был в то время, и заявил, что он в эсеровский индивидуализм не верит и что его путь идет в русле коллективного понимания социального строительства, поэтому он решил отстать от эсеров, сохраняя доброжелательные отношения, давая этим понять, что в БНР-овские дела вмешиваться не намерен».
Возникла совершенно новая политическая комбинация внутри Рады. Позже А. Луцкевич, правда, объяснял случившееся в первую очередь изменениями в ситуации на фронте:
«С разгромом Деникина освободилось много большевистских сил. Эти силы, ни для кого не секрет, начали концентрироваться на польском фронте, и в Минске повеяло знакомой атмосферой, которая была перед уходом немцев. В связи с этим среди наших эсеров возникла “левая” группа, весьма близкая по настроениям к большевикам. В нее вошли Бодунова, Мамонько, Шило… полковник Шелковый и несколько душ молодежи, а возглавил их… член Тарибы, организатор консервативно-клерикальной партии в Вильно… пан Вацлав Ластовский».
В назначенное время, в шесть часов вечера 13 декабря 1919 г., А. Луцкевич и часть членов президиума Рады, всего двадцать три человека во главе с И. Лёсиком и А. Смоличем, на открытие сессии не явились. Вместе с еще четырнадцатью делегатами, которых накануне не зарегистрировала мандатная комиссия, они собрались на квартире у А. Власова. Противоположная сторона насчитывала одиннадцать делегатов и еще тридцать «кандидатов». Вместе они провозгласили себя «Народной радой». А. Луцкевич описывал дальнейшие события:
«После моего приезда в Минск… было назначено народное собрание Рады. По той причине, что мы опасались фактического разгона, что угрожало уничтожить главный источник легитимности нашего правительства и аннулировать всю заграничную работу, было решено, что заседание будет закрытым. Хоры были закрыты. Однако группа заговорщиков с помощью заранее подобранного ключа [открыла] двери и запустила туда банду каких-то подозрительных фигур… Они должны были организовать поддержку, если бы заговор не удалось провести… Заметив подобные приготовления, президиум Рады, посоветовавшись с представителями фракций, потребовал вывести из зала всех не членов Рады. Заговорщики отказались. Тогда все депутаты, за исключением вышеназванной группы… перешли в другое помещение и там провели заседание Рады… Была избрана Наивысшая Рада из пяти человек: Середа (председатель), Рак-Михайловский, Лёсик, Власов, Терещенко… Рада не приняла отставку кабинета министров и поручила ему продолжить работу.
131
Вполне возможно, что белорусский премьер имел предварительную договоренность с польской стороной о добровольном роспуске Рады или, по крайней мере, план по нейтрализации своих противников. Но, уже прибыв на место и столкнувшись с организованной оппозицией, он был вынужден отказаться от своих планов.