— Это ментальный блок. Он защищает тебя от вмешательства, но псевдонейронные связи по-прежнему перестраиваются под удаленное управление.
— Я по-прежнему становлюсь марионеткой?
— Да, — Исани кивнула с сочувствием. Толку мне от него. Лучше бы на Бочке остался, Каната убивал.
— Как долго продержится блок?
— Обычно держится дня два, но при необходимости можно снять раньше.
— Мартин говорил, процесс подчинения можно замедлить.
— Можно. Для этого и нужны анализы.
С анализами провозились не долго. Сцедили пару литров крови, срезали несколько миллиметров стружки с колонии на затылке и просветили всевозможными лучами буквально за четыре часа. Время подошло к обеду и меня угостили пудингом в местном кафетерии. После этого была встреча с Затоновым в его кабинете. Ученый усадил меня в мягкое кресло из непонятного материала, а сам уселся через стол, напротив. Для человека преклонного возраста выглядел он довольно молодо. Я бы не дал больше сорока, и то, только из-за морщин на лбу и вокруг глаз, выцветших до цвета серого льда. Род Затонова обладал наследственной мутацией по мужской линии, замедляющей процесс старения в три-четые раза. Сейчас он научился успешно прививать эту мутацию десяти процентам человечества, но данных об ее наследственной передаче пока не было. Вот с другими мутациями все шло куда веселей. Особенно хорошо удавалось прививать сопротивляемость токсинам как у Мартина, который кстати мог еще и мимикрировать лучше любого хамелеона. Эта способность была основана на химических преобразованиях в кожном покрове, так что я зря считал способность видеть сквозь иллюзии непогрешимой. Было такое, что и я не видел. Все это мужчина поведал мне за чашкой терпкого чая во время бестолковой вроде бы беседы. Но я не сомневаюсь, что он узнал обо мне как минимум втрое больше, чем я о нем.
— Мартин сказал, что ты держишь свое положение в тайне от Мари и хочешь сохранить его впредь.
— Так и есть.
— Ты собираешься сотрудничать с кукловодом? — перешел к делу Затонов.
— У меня есть план, как выбить из него противоядие.
— Противоядие — первое, что обещает эта братия после заражения. Но еще ни одна важная марионетка его не получила.
— Я читал об его применении. Были прецеденты.
— Не прецеденты, а демонстрация, чтобы такие как ты верили.
— И что же мне делать?! — я не выдержал эмоционального накала, покинув кресло, подошел к окну и уставился на крупные желтые цветы, которыми была покрыта ближайшая лиана. — Сдаться властям какого-то полиса, или отдаться вам на опыты?
— Просто учитывай это в своем плане. Я дал слово отпустить тебя и отпущу, но не хотел бы, чтобы пострадали Болаты. Этому роду сильно досталось, но они не сломались и все еще питают глупые надежды на возрождение Андорума.
— Возрождение Андорума… Канат упоминал это как название благотворительной организации. Подозреваю, это не совсем так.
— Далеко не так, хотя благотворительностью они тоже занимаются. Исключительно для своих.
— И что это меняет? Я должен зажечься праведной ненавистью к андроидам и пожалеть Болатов? Они ведь использовали меня. Не знаю точно как, но вложились в это по-крупному.
— Хорошо, а если я выкуплю тебя?
Предложение сбило меня с агрессивного настроя. Чего бы я еще хотел, да вот только царские подарки за просто так не делают. Во всех тех ямах с дерьмом, куда я успел вляпаться, по два-три дна и никогда не знаешь куда приведет следующее движение: наверх или еще глубже, где погуще дерьмо и запахи.
— Детали, — потребовал я.
— У меня есть что предложить за твою свободу, — уклончиво ответил профессор.
— Какую цену должен заплатить я?
— Практически ничего. Поживешь у нас с годик, возможно тебе понравится. Нет — свободен идти куда захочешь.
— Вот примерно так же говорил и Канат, а потом меня сделали марионеткой.
— Ты отказываешься?
— Нет конечно. Попробуем.
— Вечером. Надо все подготовить.
Скучать оставшееся время не пришлось. Исани прогнала меня еще через одну пару тестов. Что-то похожее я наблюдал дома в фильмах о психах. Мне показывали картинки с зеркально отраженной на две половинки ляповицей и просили определить на что они похожи. К концу теста я тоже начал чувствовать себя если не психом, то довольно недоразвитым существом, поскольку большинство картинок напоминало бабочек. Второй тест был с загадками и головоломками. Здесь я частично вернул веру в себя, протащив скрепку через несколько других, сложив фигуру из спичек и пирамидку из спаянных шариков. Всегда любил головоломки. Не думаю, что последний тест имел практическое значение, поскольку Исани отсутствовала, а прыщавый парень делавший в блокноте пометки о моих успехах, тянул максимум на лаборанта. Скорее уж это занятие было призвано успокоить и отвлечь меня.