— Коричневое кимоно, — ответил я уверенно.
— А сегодня? — я бросил мимолетный взгляд на его синие спортивки и серый реглан, да и замер в нерешительности.
— То же, что и сейчас?
— Помнишь наш первый бой?
— Конечно.
— А первый бой в Фотадрево?
— Тоже… Но не так хорошо.
— Твоя мозговая активность пришла в норму. Не будет больше идеальной памяти и скоростного обучения, придется потеть, как и всем.
— Черт, надо было раньше за изучение второго праймлингва браться.
— Дальнейший рост, — продолжил Хосс, — только через пот, боль и сотни тысяч повторений. А сейчас пойдем в зал, нужно выбить из тебя дурь, пока она там не прижилась.
Это был не бой, а избиение, да еще и показательное. Вольф как обычно прихватил пожевать. Хосс двигался на уровне Шоны, а то и быстрее, будто не было на нем стесняющей защиты. Ятаганы мелькали как лопасти пропеллера, ощутимо простукивая уязвимые точки брони. Не спасал даже щит и мой любимый толчок. Гибкий как вода ящер уходил с линии атаки и молниеносно контратаковал, обозначая смертельный удар.
— Все еще считаешь себя крутым? — спросил он рублеными фразами. Голос моего учителя изменился, став намного резче, как и налившиеся темнотой глаза в прорези шлема.
— Конечно! Но далеко не самым крутым парнем в деревне. Всегда есть кто-то сильнее.
— Даже сильнее меня? — спросил Хосс перед тем как пнуть в голень и неуловимым движением переместиться за спину. Следующее, что я почувствовал — толчок в защиту шеи. Боевым оружием ящер легко бы снес мне голову, но сигнала о прекращении боя не поступило, и я развернулся к противнику.
— Не знаю, как минимум равный должен найтись.
— Так я могу проиграть? — Ящер подался влево, и я толкнул щитом на упреждение, но оказалось, что повелся на обманку. Левый ятаган блокировал мой меч, а правый «отрубил» руку со щитом.
— От случайностей никто не застрахован. Да и кто сказал, что бой будет честным? Тебя всегда можно пристрелить.
Ящер отступил и засмеялся.
— Небось уже и придумал, как это сделать? — произнес он обычным шипящим голосом.
— Лучше всего — гранатомет, — признался я, чем вызвал повальный хохот всей команды.
— Капитан? — спросил ящер, стягивая шлем.
— Хватит с него, — отказался Шона, но при этом бросил любопытный взгляд на дочку.
— Голова болит! — мгновенно среагировала она. — И запястье потянула. Правое.
— Врешь.
— Ну что ты, пап! — Блондинка состроила самую невинную рожу, на которую была способна.
— Асоль, забирай ее к себе, и чтоб до утра у нее ни голова не болела, ни запястье. А Ник пойдет со мной. Остальные свободны.
Мари просто испарилась из спортзала, остальная команда рассосалась пока мы с Хоссом скинули защиту. Дети вертелись под ногами до самого последнего, поэтому я не сразу сумел позвать всех участников нашего маленького заговора. Фактически я сделал это уже под кабинетом капитана.
— Ты о чем? — спросил он не снимая привычной невозмутимости.
— В Фотадрево мне поставили ментальный блок, но он быстро разрушается. Хотелось бы многое обсудить.
— Уверен?
— Я точно знаю, нас не подслушают.
— Прекрасно. — Шона вытащил телефон и набрал Каната. — Бери Вольфа с Хоссом и зайдите ко мне.
Чтобы занять возникшую паузу, капитан предложил мне выпить, но я по привычке отказался. Хотя это не помешало ему наполнить три стакана на четверть и оставить пузатую бутылку на столе. Показавшийся вскоре Канат верно оценил ситуацию и, прежде, чем занять одно из кресел прихватил стакан с бутылкой. Второй стакан достался Хоссу, и только после того как он сел, Шона взял свой. Единственными трезвенниками оказались мы с Вольфом, который недовольно проворчал. — Могли бы предупредить, что разговор предстоит долгий, я бы пожевать прихватил.
— Тебе бы только жрать, — произнес Канат после первого глотка, но немец парировал его выпад красноречивым взглядом на бутылку.
— Говори, — приказал капитан, делая крохотный глоточек.
— В Фотадрево мне поставили ментальный блок. Он быстро разрушается, но времени на откровенный разговор хватит.
— Прекрасно парень, потому что вопросов у нас накопилось достаточно, — фыркнул Канат.
— Как и у меня! — не удержался я от бесполезной вспышки гнева. — Например о том, сколько нынче стоит повар. Вы всем миллионы предлагаете за работу?
— Нет, ты один такой уникальный! — огрызнулся старик. — Не ищи подвоха там, где его нет. Ты был удобен для легализации фильмов, вот я и воспользовался.
— Думаете идиот придумал бы схему с письмами, сумел бы оставить улики в банке?