- Так, - Тайрин посмотрела на ближайшую полку. - Отсюда мы вино отливали. Значит, его и продадим. Тащим!
Тайрин, некрасивая блондинка Дила и один из кудрявых парней выстроились в рядочек, вытянули перед собой руки и сложили ладони лодочками. Бочка пошевелилась и медленно поползла со своей полки. Доползла до края, развернулась, взлетев почти под потолок, и плавно как пушинка опустилась на пол.
- Ага, - удивленно сказал Максим.
А потом сообразил, что они пользовались энергией. Или границей. Или и тем и другим одновременно.
Тряхнув головой, он кое-как сосредоточился и начал смотреть.
Бочка была оплетена паутиной из тоненьких энергетических нитей. Разобраться где заканчиваются нити одного человека и начинаются другого Максим не смог. Зато рассмотрел дымку границы-защиты, не позволяющей бочку сжечь или раздавить.
- Отлично, - похвалила помощников Тайрин. - Теперь поднимаем и идем!
- Куда? - подозрительно спросил Матиль, осоловело рассматривая бочку.
- В поле за городом. А потом ручками потащим в один овражек. Там бочку у нас купят.
Эста громко хмыкнула.
- И кое-кто ничего не скажет папе! - с нажимом добавила девушка.
Эста пожала плечами и величественно кивнула.
Матиль уставился на нее с дурацкой улыбочкой.
- Хватайтесь! - приказала Тайрин.
Максим вцепился в рукав Матиля, второй рукой схватился за Эсту.
- Шаг!
Максим послушно шагнул и мир размазался черно-коричневыми красками, еще шаг и к ним прибавилось серебро, третий шаг и стало темно.
- Стоп! - рявкнула Тайрин и Максим благополучно споткнулся о чьи-то ноги. Пробежался вперед и остановился, обняв бочку.
- Ты такая красивая, - завел по новой старую песню Матиль.
Максим отцепился от такой удобной бочки, оглянулся.
Матиль держал Эсту за руку. Она почему-то не пыталась вырваться. А храбрые стражи стояли рядышком и дружно таращились на Максима.
- Что? - спросил он.
- Ты так нежно ее обнимал. Думаем, согласишься ли после этого расстаться, - хихикнула Тайрин.
- Соглашусь, - заверил парень. - Где ваш овражек?
Блондинка молча указала влево, где темнели какие-то заросли. То ли низенькие деревья, то ли кустарники.
Бочку опустили на бок и покатили в сторону непонятной растительности. Медленно и аккуратно. И почти докатили. Точнее, чуть не упустили с обрывистого края в большую яму с прудом, зданием и деревьями на дне.
- Овраг? - удивился Максим.
- Да! - подтвердила Тайрин. - Вы стойте тут, а я сбегаю, поторгуюсь.
И жизнерадостно поскакала к зданию, ловко, как горная козочка.
- Ты такая красивая, - опять нашел Эсту Матиль. - На тебе было бы хорошо жениться. И мама бы одобрила...
- Отстань! - потребовала девушка.
Максим сел на землю и обхватил голову руками. Настроение у него испортилось, и продажа вина больше не казалась веселым делом. Еще и Матиль помешался. Вдруг протрезвеет, но так и не вернется в разум? Как это тете объяснить? А ведь она обязательно заинтересуется.
Так и сидел, глядя вдаль, пока Эста пыталась избавиться от ухажера, а стража дружно решала, на что потратит деньги. А потом увидел бредущую по полю фигуру. Человеческую, вроде. Она шла, мерцала, и казалась слегка размазанной.
- Местный призрак, или я все-таки спятил? - спросил сам у себя Максим. Как-то многовато спятивших для такой маленькой компании.
Фигура тем временем дошла до оврага и исчезла, будто провалилась. Или свалилась, что гораздо вероятнее. Такое себе неуклюжее привидение.
За бочкой, вместе с Тайрин, пришли крепкие мужики. Девушка жизнерадостно позвякивала раздутыми карманами. А мужики молча схватили бочку с двух сторон и потащили в темноту.
- Здорово, - сказал Максим. - Они ее сами тащат, или энергией управляют?
- Сами, - гордо, как за родных детей, улыбнулась Тайрин.
- Здорово, - повторил Максим. - И что дальше?
Тайрин пожала плечами. Ее друзья переглянулись. Одна Эста улыбнулась и предложила:
- Давайте поделим деньги и пойдем прогуляем их в городе. Я такие интересные места знаю.
И почему-то никто ей не возразил, хотя деньги хотели потратить как-то иначе. И уж точно не все сразу.
О мерцающем человеке Максим так никому и не сказал. Хотя, возможно, стоило. Интуиция подсказывала, что точно стоило. А может и паранойя.