Асамзула наблюдала за всем этим в прицел и ее сердце бешено билось, кровь бурлила, переживая за Рому, но она чувствовала — он жив, еще пока не умер, но если его там бросить, то Боцмана просто пристрелят как бандита. Она навела прицел на спешащего к месту побоища вражеского разведчика и одновременно выпустила снаряды из обоих рельсотронов. Один пробил силовое поле, второй ударил в МГД-двигатель и разведчик споткнулся, упав носом в землю. Заверещала система оповещения о ракетной атаке, девушка активировала прыжковые двигатели и снова сменила позицию, теперь ее точно заметили, ну и пусть, она не даст Боцману погибнуть.
Рома повис на ремнях и в сознание пришел спустя полминуты после удара. Он почувствовал атаку, успел проорать что-то невнятное по связи и отпрыгнуть назад, как взрывная волна подхватила его легкого "Клопа" и отшвырнула в сторону центра городка, где он упал на бок, да так и остался лежать — поднять машину можно было только краном. Однако Боцман просто так сдаваться не стал — он перевел всю энергию на боковые маневровые движки и подал импульс. "Клопа" подбросило и он пошатнулся, заваливаясь на другой бок, но гироскоп сработал и машина замерла. Боцман быстро определился с направлением и поспешил к напарникам, робот тронулся с места и медленно пополз, подволакивая ногу — сустав был поврежден и сервоприводы выли от напряжения, выполняя работу. Естественно, его сразу засекли и произвели бы еще один залп, как в тылу у противника вспухли многочисленные разрывы — это ракетчики прикрыли своих, сбив прицел операторам и те не успели добить поврежденного робота. Рома доковылял до горящей улицы, где два "Клинка" застыли оплавившимися свечками, застопорил робота и покинул кабину, чтобы вытащить напарников — он видел, что бронекапсулы на первый взгляд не пострадали. Человек вскарабкался по горячему металлу, не обращая внимания на ожоги, которые немедленно возникли на коже, перчатки сгорели сразу же, комбинезон еще держал температуру, но был на грани, а от самого робота воняло сталью и расплавом. Боцман нашел аварийный рычаг отстрела кабины и потянул его на себя — регенерация работала и кожа постепенно восстанавливалась. Капсула плюхнулась на землю и Рома спрыгнул вниз, чтобы вскрыть ее и достать оттуда Восьмого, он уже приступил к процедуре извлечения, как почувствовал, что смерть вот-вот придет за ним. Прятаться было негде и Боцман шмыгнул в воронку, прикрывшись каким-то листом, пнув его так, чтобы он смог прикрыть человека. Его накрыл жар и не просто жар, а натуральное пекло, создалось ощущение, что он варится в духовке, от моментально нагревшегося листа внешней обшивки струились раскаленные волны воздуха. Обшивка раскалилась докрасна, дышать стало невозможно от того, что воздух просто обжигал горло и Рома задержал дыхание. Его модифицированный организм сражался изо всех сил, чтобы выжить, комбинезон обгорел и обуглился, на нем образовались дыры, подошва на ботинках расплавилась и превратилась в непонятные лепешки, однако сам человек еще был жив. Ему повезло, что удар нанесли чуть в стороне, там, где стоял с раскрытой кабиной "Клоп", его задело только краем и то стреляли два ракетных МОБа, остальные лупили по координатам, выданным разведчиками. Рома отбросил от себя горячий лист, когда закончился вой ракет и исчезли звуки разрывов и кинулся к капсуле, которая была бронирована гораздо серьезнее, чем обычный стальной лист внешней обшивки. Боцман продолжил процедуру вскрытия, лепестки раздвинулись подобно бутону и внутри, за пультом, в кресле лежал федерал, на первый взгляд совершенно не пострадавший. Боцман вынул аптечку — экран медблока капсулы горел желтым, все лекарства были введены пилоту и их не хватило — приложил анализатор к коже федерала, компьютер тут же произвел ряд инъекций и зажег синий огонек — угорза смерти миновала, но Восьмой не очухался. Рома оглянулся в сторону своей машины и понял, что садиться и лезть в нее сейчас — самоубийство, "Клоп" не на ходу, электроника накрылась, ходовая тоже, робот требовал основательного ремонта и явно на базе, а не в полевых условиях. Человек прислонил палец к шее федерала, нащупал едва дрожащую жилку, чтобы еще раз убедиться, что он жив и осторожно вытащил его из капсулы.
— Придется тебе потерпеть, друг. — Прошептал он. — Я тебя вытащу.
Рома мельком глянул на Двенадцатого, которого уде поздно было спасать — ракеты пробили верхний бронелист, прожгли броню и добрались до оператора, спалив его в кресле. "Клоп" вроде как не получил серьезных повреждений, его панцирь был цел, но Рома видел, что внутри вся электроника выгорела, пульт превратился в расплавленный обмылок чего-то непонятного, целым остался только корпус. Его можно было восстановить, но не в полевых условиях. Человек вздохнул, горюя о машине, которая из последних сил старалась защитить ее, прошла такой длинный путь с последней войны, чтобы стать памятником на этой планете. Рома понимал, что его "Клопа" использовать не будут — скорее всего отправят в переплавку, очень жаль было расставаться с роботом, но сейчас у него на руках пострадавший оператор и его нужно вытащить. Боцман поудобнее взвалил себе на плечи тело Восьмого, взял из зажимов плазменный ПП, пару батарей и капсул с газом для него, сунул их в единственный сохранившийся карман, потом подумал, вырвал пояс из штанов Восьмого и подпоясался сам, сунув в подсумок все основное, в кобуру отправился лазерган, виброклинок в чехол, покрутил головой и двинул искать убежище в городе — выходить все равно следовало ночью. Сейчас бегать самоубийство — военные стреляют по любому шевелению.