Я продолжал дуться, не проявляя интерес к предложенной смене беседы и тогда боцман с лёгким, возможно наигранным раздражением, заявил: «Впрочем я не неволю — нелюбо не слушай и кстати место вахтенного матроса у сходней на берег, это я как старший по должности напоминаю». В этом месте до меня дошло, что детские игры в обиду выглядят несолидно, да и чем закончились гренландские приключения боцмана Друзя и правда хотелось услышать. Я изобразил неискреннее и неглубокое раскаяние в своём поведении и как предложил Устиныч «достал из под шапки свободные уши»
«Напомни ка, Вальдамир: на чём я остановился в прошлый раз, перед тем, как мы с тобой в туннеле от бешеной дрезины наперегонки драпака давали?» — спросил боцман. Я, хлебнув чай из кружки, с готовностью ответил: «Вы, Бронислав Устиныч сетовали, что не смогли выстрелить в рыжую нерпу. Вас ассоциации подвели — вспомнили, как во время войны по тонущему в Баренцевом море рыжему фрицу-подводнику стрелять отказались». Старый моряк поёжился: «Да уж, такое до смерти не забудешь. Вот ты, малый красивые слова любишь: ассоциации, тенденции… Да я не в укор, у самого та же болезнь, чрезмерная начитанность, без хорошего образования. Родственные мы с тобой души — за то ты мне и симпатичен. Редко с кем на равных побеседовать можно. Иной и постарше тебя, а двух слов связать не может и интересов никаких, кроме плотских. А иной вроде и хитроумен и образован неплохо и язык подвешен, а душа не лежит с ним в откровения пускаться. Это я про Генку Эпельбаума. Язва он по натуре, всё ближнего и дальнего на смех поднять норовит — язва рыжая и есть. Гордыни это знак, гордыни и недалёкости».
Боцман с досады едва не плюнул на палубу, но морское воспитание не позволило и он продолжил: «Твоё, Вальдамир главное достоинство, что ты хоть и молод, но добрый человек по натуре и людей уважаешь, не обидеть стараешься. Одно это признак ума. От того с тобой и общаться приятно и интересно, благо книг много прочёл и незнайкой не кажешься. Миник, мой приятель гренландский такой же был, правда, когда у умного и тонкого человека ещё и хорошее образование за плечами, это знаешь ли сказывается. Честно скажу, порой чувствовал я себя рядом с ним простаком, мещанином во дворянстве, а ничего не поделаешь. Как он тогда сказал, когда я на охоте нерпичьей обмишурился: „Если Великий Нерпа не позволил добыть одну из своих дочерей, значит у него на неё свои планы, может быть она должна стать праматерью большого племени красных нерп, которые в свою очередь спасут племя Калаалит Анори в голодный год от вымирания“.Это, милый мой, высший пилотаж деликатности: природный такт вкупе с мягким доброжелательным остроумием».
Чуть позже Миник намекнул, что охота наша не праздное времяпрепровождение, а способ обеспечить племя пищей на ближайшие несколько недель. Нельзя ходить на охоту когда и куда вздумается. Время и место промысла тщательно выбирается старейшинами и утверждается Большим Джуулутом, который руководствуется множеством естественных и мистических оснований. Так, что наша миссия была настолько серьёзной, что я решительно отбросил лирические мотивы и со второго захода подстрелил целых двух нерп. Когда же мы буксировали добычу, поддерживаемую на плаву с помощью десятка прозрачных кухтылей-шаров (поплавков) то вдали от берега встретили небольшую стаю нарвалов — морских единорогов из семейства китообразных. Знаешь, Паганюха, незабываемое это зрелище, когда такие махины в метре от тебя проплывают. Самцы были просто огромны — пятнистые тела длиной до 4 метров и на глаз весом более тонны. Их левые бивни в среднем двух-трёхметровые воинственно выскакивали из воды, производя, скажу я тебе, весьма устрашающее впечатление. Эта добыча явно была нам не по силам, да и звери были краснокнижными, так что оставалось только любоваться на редких морских гигантов.
Через пару часов с небольшим вернулись мы с добычей в знакомую бухту. Каяк и груз вытащили на берег и Миник поднялся наверх, чтобы позвать брата Нанока для разделки нерпичьих тушь. Я присел на ближайший валун, греясь в не слишком щедрых лучах полярного солнышка. Три добытые нами нерпы лежали неподалёку на подсыхающей гальке. Ты знаешь малой, есть такое выражение — «чувствовать опасность спинным мозгом». Так вот, скажу я тебе, это вполне реальное ощущение. Я как будто ощутил легчайший электрический разряд, прошедший по позвоночнику, пощипывание, как от электрической батарейки. Одновременно стали дыбом все волосы на коже спины. Повинуясь одним инстинктам, не раз спасавшим меня в жизни, я резко ринулся вперёд от валуна на котором сидел и сделав кувырок через голову приземлился на влажную, острую гальку метрах в пяти от прежнего места и лицом к нему.