— Врубаетесь? — тренер оглядел всех нас, переводя взгляд по очереди, пацанам потухшим помог подняться, по плечам похлопал.
Те поднялись, переминаясь с ноги на ногу, рожи кривя, но рыпаться никто не стал.
— Вы не должны принимать бой на тех правилах, которые вам диктует соперник. Вы обязаны ставить его в тупик, потому что если вы поднимете руки, — тренер показательно встал в боксерскую стойку, — то дадите сопернику понимание, чего от вас стоит ожидать. А высока вероятность, что ваш соперник именно к этому всю жизнь готовился и пахал в зале.
Он поманил к себе тех троих, которые держались кто за промежность, кто за шею, а кто за ногу. Вроде и касание было, а не удар, но определенный ущерб они все равно понесли. Они снова встали в круг, переглядываясь. И тренерповторил комбинацию еще раз, для наглядности, но сменив очередность ударов, и последним нанес вместо стоппера удар открытой ладонью в нос. Мол, вот такое разнообразие.
Мне приходилось слышать, что от таких «похлопываний» в нос можно и коней двинуть — если носовой хрящ выбить, он вонзится в мозг, как заноза. Поэтому я непроизвольно поежился, пропуская ощущения через себя. Но на этот раз тренер только обозначил движения, не став никого урабатывать.
— Так вот, пацаны, сегодня работаем: трое против одного. Плотно, очереди своей не ждем, все сразу втроем нападаем и не жалеем, не гладим никого. Но убивать не убиваем, — пояснил тренер задачу на спарринг. — У кого голова или жопа заболит, руку поднимаем, снимаемся. Только сразу манатки собираем и на выход. Понятно все?
— Понятно, — протянули со всех сторон.
— Минуту работаем, меняемся по кругу, — и тренер в ладоши хлопнул.
— А по яйцам бить можно? — спросил Сыч, который самым общительным оказался.
— Нужно, в реальном бою тебя спрашивать никто не станет! Но сюда, — тренер показал на глаза, кадык, пах, — не переусердствуем, если выключили соперника, не добиваем, мне реанимация не нужна и вашему бригадиру тоже.
— А что тому, кто первый вылетит? — поинтересовался Танк, растирая перчаткой нос.
— Первые шестеро сдавшихся — с завтрашнего дня возвращаются к Зауру, — тренер выразительно улыбнулся. — С остальными продолжим подготовку к подпольным боям.
Неплохая первая тренировка намечалась, вот почему он меня отговаривал с такой настойчивостью. Но отказываться я не собирался, даже если бы всю подноготную знал. Отличный шанс конкурентов выбить, главное — самому в утиль не уйти.
Пока я размышлял, пацаны меня окружили. Видимо, за слабого приняли, захотели сразу, первым же вычеркнуть. Хотеть — не значит мочь, поэтому мы еще посмотрим. Я оглядел своих соперников, стоящих на расстоянии полутора метров от меня по кругу, и в этот момент раздался пронзительный свисток тренера.
Понеслась!
Понимая, что за минуту свежие пацаны меня в тесто замесят, я решил пойти на хитрость и попытался сбить четверку с толку.
— Че, пацаны, в полную, не в полную будем? — спросил я, плечами пожимая, когда кольцо потихоньку начало сжиматься. — А то я в первый раз в зале, не в курсах.
Пацаны, видя, что я заговорил, тормознули с напором. Сыч, который был в моей группе, вовсе начал отвечать.
— Разберем…
Эх, ничему тебя собственные ошибки не учат, Сыч. Он не договорил. Потому что я резко атаковал с наскока, разрядив правый хук точнехонько в челюсть своему сопернику.
Упс, нежданчик.
Сыч оказался не готов к удару, руки опущены, подбородок поднят. Поэтому первый же мой удар просто срубил пацана. Раскинув руки, он бухнулся морской звездой на маты.
Понимая, что у меня есть всего секунда, прежде чем дистанция сократится и остальные трое включат режим «мясоперерабатывающий комбинат», я продолжил движение. Резкий поворот корпуса, и бэкфист обрушился на голову второго соперника. Тот удара не ожидал, но я попал неплотно, слишком большая дистанция нас разделяла. Весь удар я не донес. Впрочем, эффект пацан явно прочувствовал: попятился, все еще стоя на ногах, уходя в глухой блок и «сверкая звездочками» над головой.
Кулаком я ему взрыхлил нос, съездив по самому кончику. Из ноздрей тут же брызнула кровь, как из фонтана. И пацан, держась за лицо обеими перчатками, сел на присядки. Поднимать руку он не стал, и, по-хорошему, стоило его добить, но такой возможности у меня не оказалось. Оставшиеся двое будто бы очнулись и атаковали нахрапом.