Алина вышла из ванной — свежая, уже с макияжем, одетая в безупречное приталенный костюмчик. И как она так умудряется за несколько минут из растрепанной домашней девчонки превратиться в солидную бизнес-леди? Как будто там над ней целая команда стилистов два часа трудилась. Мастерство, не иначе. И ведь главное — выглядела она безупречно всегда, что бы ни происходило. Я невольно залюбовался на нее.
— Ну что, поехали? — Алина невозмутимо посмотрела на нас, как будто бы это мы ее задерживали.
Я вопросительно кивнул Танку, хлопнув рукой по ремню. Он повторил мой жест рукой, сопроводив его утвердительным кивком головы. «Значит, ствол при нем», — подумал я. «Уже хорошо. Дипломатия и ствол работают гораздо убедительнее, чем просто дипломатия. Хотя те ребята тоже наверняка не со школьными рогатками заявились».
Вообще, конечно, я всегда старался предвидеть такие варианты развития событий. И сейчас у меня тоже был заготовлен запасной ход — на случай, если обычные способы разрешения проблемы не сработают. Вот только заминка была в том, что появление этого хода зависело не только от меня. А если уж быть совсем точным — совсем от меня не зависело! И если вдруг общение с конкурентами или кого там еще черт принес пойдет совсем уж не по плану — придется тянуть время, сколько это возможно. Главное, чтобы оно у нас было, это время…
Возле здания гостиницы стояло такси, водитель которого как раз помогал вытаскивать из багажника чемодан своей пассажирке.
— Шеф, свободен? — крикнул я.
— Залезайте! — кивнул водитель.
Можно, конечно, было пройтись до метро и доехать с той же скоростью за гораздо меньшие деньги (таксисты все-таки и сами по себе народ ушлый, а уж в Москве…). Но я посчитал, что «от двери до двери» будет быстрее и надежнее. Тем более машина сама нам подвернулась. А в таких случаях я предпочитаю не задумываться — брать, что под рукой, и использовать в своих целях. Думать будем потом и не о мелочах, а о главном.
В дороге, конечно, мы дела не обсуждали — кто же занимается этим при постороннем человеке. Но про себя, уверен, каждый из нас пытался просчитать дальнейшее развитие событий. Если уж Танк встревожился — значит, действительно было от чего. Эту груду мышц обычно пронять было сложновато. С другой стороны, а чего я так завелся-то? Мало, что ли, на разборках бывал? Мало приходилось махаться и участвовать в терках по беспределу? Да иногда на меня вообще нападали так внезапно, что я только с третьего или четвертого удара врубался, что происходит. А тут, считай, даже заранее предупредили — есть возможность приготовиться. Главное — когда (и если) начнется самый замес, успеть спрятать куда-нибудь Алину. Хах! И подумать, где их всех хоронить потом…
Когда мы втроем приехали на точку, то первое, что мы увидели — это двоих клиентов, которые о чем-то разговаривали с Серегой. Они явно не были похожи на обычных покупателей, привлеченных рекламой. Сергей, заметив нас, замахал нам рукой, всем своим видом показывая, что происходит что-то не вполне ожидаемое. Алина, как главная переговорщица, направилась к Сереге, а я тем временем спросил у стоящего неподалеку Степаныча, что происходит.
— Да какие-то странные гаврики приперлись, — неопределенно пожал плечами тренер. — Хотят чуть ли не все оставшиеся билеты скупить. Оно, конечно, с одной стороны и неплохо — разом весь зал распродать. Да только что-то тут не то… Мы пока сказали, что без хозяев точки — ну, без тебя с Алинкой, в смысле — такие вопросы решать не уполномочены. Что думамаешь, Боец?
— Правильно сказали, — кивнул я, задумчиво глядя на Алину, которая о чем-то переговаривалась с этими типами — и, судя по всему, переговоры шли не очень. — Тут не то чтобы «что-то не то», тут все, на хрен, не то!
— Ты смотри, аккуратней, — Степаныч внимательно поглядел на меня. — Что-то мне кажется, что они хрень затевают, только я еще пока не понял, какую именно. Какие-то они… странные.
— В смысле?
— Ну в смысле уперлись с этими билетами и все! И, главное, так напирают, как будто им не билеты, а наследство покойных родственников не отдают! — возмущенно ответил Степаныч. — Первый раз такое вижу!
— Ладно, сейчас разберемся.
С этими словами я подошел поближе к точке и к своим.
— Тебе, блин, вообще какая разница? — хриплым голосом разорялся один из братков, нависая над Алиной. Да, вид у них был типично «братковский». — Тебе бабки за билеты платят? Платят. Че тебе еще надо-то?
— Мужики, а на хрена вам столько билетов-то? — вступил я в разговор.
— А че такого-то? Может, у нас компания большая, — переговорщик подмигнул мне. — Вот и хотим все вместе ваш турнир глянуть. Че, нельзя? — с вызовом в голосе добавил он.
— Ага, под пивко, — поддакнул второй. — Ща билеты возьмем и пойдем пивзавод купим.
Теперь я мог разглядеть незваных гостей поближе. Видок у них был не просто криминальный — можно было смело сказать, что у каждого на лбу минимум две ходки было нарисовано. Кто же вы, любезные? Почему так долго базарите?
Серьезная братва обычно экономит свое время, словами не бросается. А эти… Рэкетиры? Но рэкетирам побоку на билеты, их мзда интересует. Просто уличное хулиганье? Внешне не похожи. И откуда у уличных на кармане столько денег? Если и грабанули кого вдруг — при наличии хоть капли мозга таким баблом в случайном месте не светят. Да и потом, стали бы они упорствовать с этими билетами! Отказали — послали бы подальше и ушли. Ну или попытались бы забрать их насильно, раз уж билеты им так жить спокойно не дают. А эти — гляди-ка, чуть ли не битый час уже стоят и переговоры ведут!
В общем, я за несколько секунд перебрал в голове все варианты «случайности», но они отпадали один за другим. Стало окончательно ясно, что пацаны «на задании».
— Серега, — обратился я к нашему кассиру, — не продавай им пока ничего.
Серега кивнул и машинально проверил рукой что-то под витриной. «Тоже вооружен», — понял я. «Интересно, сам уже навострился или Покровитель помог, выдал вместе с мобильником? Ну да это в любом случае хорошо».
— Ну ты, мужик, в натуре, даешь, — сказал что-то неопределенное переговорщик и оценивающе посмотрел на меня.
— Зря, — кратко подтвердил второй.
Мужики с недовольным видом отошли и стали о чем-то говорить между собой, периодически поглядывая на нас.
— А почему ты не хочешь продать-то? — непонимающе спросила Алина. — Сразу ведь кассу сделаем. Это я просто выясняла, могут ли они сразу расплатиться — сумма-то немаленькая. А так — чего бы не продать? Деньги ведь сразу получим, места все займем…
— В том-то и дело, что никакие места мы не займем, — перебил ее я. — Ты совсем не понимаешь, зачем им билеты? Это же перекупы. Они скупят все места, которые остались, а потом никто на эти места не придет.
— А смысл? — изумилась Алина. — Они что, развлекаются так, что ли? Это же все равно, что купить, например, хорошую машину и тут же сбросить ее с обрыва. Зачем на это деньги тратить?
— А затем, Алина, что они, а точнее, те, кто их послал, хорошо понимают: в телевидении и вообще в шоу главное — это красивая картинка. Что там происходит на самом деле, мало кого волнует. У кого картинка — тот и победил. Помнишь, ты удивлялась, как журналистки на нашей пресс-конференции рты поразинули и никому даже не пришло в голову проверить, кого мы выставили под видом американца? Я уж не говорю — поинтересоваться, есть ли в Америке вообще боец с таким именем? Хотя минимум у половины из них есть международные контакты, а у кого нет — легко найти. Вот здесь — ровно то же самое. Кстати, насчет машины — возможно, ты удивишься, но некоторые и машины хорошие покупают, чтобы бить. Так делают, когда в кино подобная сцена нужна, а деньги считать необязательно. Считай, что эти тоже кино свое снять хотят. Которое будет совсем не похоже на наше.