Выбрать главу

Он миновал просторную, украшенную гранитным обелиском площадь перед княжеским подворьем, прошел по мощенной дубовыми плашками улице, рассекавшей надвое обширный парк, в глубине которого прятались беломраморные статуи, пересек еще одну – Ратушную – площадь и, обогнув высокое темное здание самой ратуши, вышел наконец к Гончему полю.

Гончее поле на поверку оказалось каменным ипподромом, сооружением внушительным и красивым, но, главное, необычным для города, построенного на островах. Вместе со сгустившейся толпой Карл прошел под аркой, украшенной несущейся прямо в небо колесницей, и оказался на самом поле. Оно имело форму вытянутого эллипса, оправленного в кольцо ступенчатых трибун. Сейчас трибуны были уже почти заполнены, а на поросшем зеленой травой поле служители в красных куртках заканчивали приготовления к Фестивалю. Они натягивали на вбитых в землю кольях канаты, размечая отдельные площадки для испытаний, устанавливали на козлах большие и малые деревянные столы, расставляли трехногие табуреты, стулья с высокими спинками и длинные скамьи.

Карл задержался на минуту, наблюдая за спорой работой служителей, и понял, что три площадки слева предназначались для поединков, а две другие – для испытаний мастеров. На этих последних и устанавливались столы, а на столах слуги из нескольких кланов раскладывали и расставляли какие-то предметы, частью знакомые Карлу – вроде глиняных кувшинов или деревянных ведер, – а частью совершенно непонятные, как, например, сложная конструкция из стекла и бронзы, которую именно сейчас подтаскивали к одному из столов несколько слуг. Вещь, на которую обратил внимание Карл, была большая и, по всем признакам, тяжелая, но что это такое, он не знал. Более того, у него не возникло на этот счет даже самой жалкой догадки. И это было странно.

Как видно, подумал он, посмотрев теперь на дальний край поля, где были установлены в ряд мишени и где сейчас несколько рабочих вбивали в землю мерные колышки, прав был Николай Линдский: чем больше мы знаем, тем больше остается непознанным.

Карл постоял еще немного, наблюдая за работой людей на поле, и, повернувшись, пошел было к трибунам, но его туда не пустили. Стражник, прохаживавшийся у подножия лестницы, остановился и вежливо, но твердо указал Карлу на ряд скамей, установленных справа, прямо на краю поля, на его зеленой траве.

– Вам туда, господин, – сказал стражник, глядя на чужеземца равнодушными голубыми глазами.

Карл не стал спорить, он уже понял, что начало Фестиваля означает, кроме всего прочего, ясное и недвусмысленное отделение участников от зрителей. Он был участником по положению, нравилось это ему или нет. Город определил ему роль, и никакие возражения к рассмотрению не принимались. Во всяком случае, теперь. Карл кивнул стражнику и пошел в указанном направлении.

Он неторопливо подошел к скамьям и сел на свободное место во втором ряду. Первый ряд был уже заполнен. Дебора тоже находилась там, среди самых нетерпеливых участников Фестиваля, пришедших первыми. Она сидела, выпрямив спину и устремив невидящий взгляд вперед. Но и на трех задних скамьях народу было тоже немало. Их вообще оказалось на удивление много, этих смелых или безрассудных людей, решивших сыграть с Судьбой в кости. Были ли они безумцами? Наверняка таковые среди них присутствовали, но все-таки приходилось признать, что остальные – четыре дюжины молодых мужчин и несколько женщин – просто-напросто страстно желали преуспеть в жизни и верили, что у них достанет на это сил и дерзости. Дерзости им было не занимать, а вот есть ли у них потребные для возвышения силы, обладают ли они Даром, покажет время. А приз… Что ж, возможности Сдома были велики. Тот, кто так же, как Карл, имел возможность прогуляться по его улицам, мог сказать, что теперь знает, как выглядят настоящие богатство и власть. Семь Островов держали в своих руках всю морскую торговлю Севера и имели значительную долю в торговле на континенте, и это были не пустые слова.