— Не злите меня, товарищ полковник, а радуйтесь, что меня разозлить непросто! Не могу я действовать в точности так, как вы говорите! Думайте, как мне в таких обстоятельствах действовать!
— Вытащи горелку! Так, как я сказал! Только так! Тяни руку сильнее! Или я буду вынужден снова все в исходное вернуть! Не берегись! Через боль давай! Рви связки! Или я их тебе порву!
— Товарищ полковник, ни кнутом, ни пряником не заставите вы меня калечиться! Не стану я связки рвать!
— Другого варианта нет! Делай, что говорю! Или они тебя возьмут и отдерут так, что ты меня с моей бранью добрым словом вспомнишь!
Мысленно поставил на весы Степана Снегирева и Эриха Шлегеля. Шлегель перевесил в худшую сторону, и я решил повиноваться суровому полковнику. Вашу ж!..
— Сейчас!
— Скорее!
Запрокинул голову, резко закинул руку за спину, потерял равновесие и полетел на пол. Шлем глухо стукнул по нижней трубе, и я упал на спину. Черт! Полковник привык, что я сразу встаю на ноги и вскакиваю в седло, — вернее, взбираюсь на трубу, но сейчас я безжизненно валяюсь на полу.
— Соколов! Ты что, заснул?!
Я закрыл разъеденные глаза, глубоко вдыхая. К черту простенки, к черту полковника!
— Соколов! Ты в порядке?!
— Отдыхаю я!
— Вставай! Возвращайся в исходное!
— Поздно же! Ночь на поверхности! Не стану я снова сначала все начинать в сотый раз! Считайте время с прерванных секунд!
— Верно, вечер поздний. Давай на трубу! Скорее!
— Сейчас!
— Время пошло!
— Товарищ полковник, я вам не акробат из китайского цирка!
— Начальнику скажи! Я ему докладывать не собираюсь, что его диверсант, какой нетренированный был, такой и остался!
Степан Петрович обдал меня отборной бранью. Я прикинул, как отрапортую Игорю Ивановичу — начальнику нашей нелегальной разведки — о своей несклонности к акробатике. Нет, не пойдет. Никак. Выгнулся мостом, чуть ни выворачивая суставы и отчасти разрывая связки. Выкрутил руку, вырвал горелку и откинулся на спину, кривясь от боли. Прощупал верхнюю трубу, нашарил короб над ней, под потолком, и пустил плазменный поток, прорезая его пол. Искры полетели в глаза, осыпая меня кусками прожженного железа. Припер сапогом подрезанную панель и окончательно прожег ее по периметру. Погасил горелку и положил ее на грудь. Осторожно прошелся пальцами по раскаленному краю чуть отошедшей срезанной панели. Просунул пальцы в щель и попытался перехватить панель покрепче. Черт! И через перчатку руку жжет! Стащил панель, откинулся назад, вытянул руку вниз, аккуратно спустил кусок железа на пол и кинул его к стене.
— Соколов, не возись ты с обрезком! Бросай его быстрее!
— Один звук, товарищ полковник, — и не вы с меня шкуру спустите, а их спецназ!
— Вперед! Время!
Подобрался к вентиляционному коробу и перестал замечать, что защитные очки замутнены испариной, что глаза залиты и разъедены. Стянул лопатки, сложил плечи и полез в еще более тесную темноту. Пополз змеей, с трудом прогоняя мысли, что меня ждет тяжелый участок.
— Что встал?! Вниз!
Я захожу на объект под землей, но попадаю на верхний этаж, а проникнуть мне нужно на нижний. Спускаюсь, стараясь не потерять дыхание. Подхожу к закрытой зоне. Здесь вентиляционные шахты кончаются. На нижние этажи воздух снаружи не нагнетается — он циркулирует внутри по замкнутому циклу от баллона до духоты, пока не пройдет через несчетные очистители, пока его не скачают аппараты. Он не проникает наружу и через щели стенных панелей — изоляция здесь серьезная, нарушаю ее я один. Никаких внешних вытяжек здесь нет — и мне вроде хода нет. Только мне все не беда! Через вентиляционные короба я дальше не пройду, а через короба с кабелями — запросто!
— Вскрывай здесь давай! Выходи из вентиляции! Переходи! Пошел!
Перевел дух. Прожег путь плазмой. Срезал панели, разделяющие этажи, спустился в застенки закрытой зоны. Непросто мне простенками к коробу с кабелями подобраться, но все не беда.
— Здесь заходи!
Задыхаясь жаром, режу железо. Изгибаюсь в спине, забираюсь в короб. Лезу в темноту и ползу в тесноту узкой западни — уже всего здесь проход… ни вдохнуть, ни выдохнуть.
— Влево! Вверх! Здесь шахта нижнего подъемника кончается! Здесь проводка над ней поверху проходит!
Черт… По горизонтали я еще прошел, а по вертикали трудно пройти — тяжело мне вверх в такой тесноте карабкаться. Напряг спину, стягивая лопатки и сводя плечи сильнее. Поднял руки распорками, подтянул колено, нашел опору сапогу. Резко выдохнул и рванул вперед — вверх.
Снова горизонталь. Снова вертикаль, снова вниз… еще и вниз головой — ведь здесь тупик, мне вперед никак не подать и ногами вниз не пройти. Черт… И снова горизонталь, и…