— Ладно, пойдем, что ли.
Переодевшись в спортивную форму, девушки двинулись к выходу из раздевалки, полной старшеклассниц, находящихся в различных стадиях раздетости.
Но не успели они добраться до двери, как та вдруг с резким стуком отодвинулась.
Взгляды восемнадцати полураздетых девушек встретились с глазами молодого человека в школьной форме, остановившегося на пороге.
Это был Соске.
Восемнадцать инстинктивных ахов синхронно слились в один.
А потом:
— Ииииииииия!!! — от пронзительного визга жалобно задребезжали стекла.
Соске стоял молча, и на его лице было написано глубокое удивление.
Безрассудно упустив поистине золотую возможность, он едва глянул на соблазнительные молодые тела, еле прикрытые нижним бельем. Впрочем, его всегда учили, что скудно одетые женщины являются не более чем досадной помехой и отвлечением внимания, которое стоило бы целиком сосредоточить на выполнении боевого задания.
Бросившись вперед со скоростью развернувшейся пружины, он сцапал Канаме и швырнул на пол. Не успела еще она приземлиться на твердые половицы, как в его руке возник выхваченный из щиколоточной кобуры револьвер.
— Все — на пол!.. Ложись! — грозно выкрикнул он, молниеносно развернувшись и нацелив оружие на открытую дверь.
Соске ждал, изготовившись к стрельбе. Мушка застыла посреди дверного проема, не колыхаясь ни на миллиметр.
Но злоумышленники так и появились, конечно же.
Твердой рукой удерживая прижатую к полу Канаме, он внимательно осмотрелся, но так и не обнаружил угрожающего ему и школьницам противника ни в коридоре, ни в раздевалке вокруг. На первый взгляд. А на второй, Соске осознал, что его окружают восемнадцать фурий, и в глазах их — убийство.
Десятью минутами позже переполох в известной степени завершился.
— Так-так, опять за свое, — сердито сказала Кагурадзака, вертя в руках пятизарядный револьвер 0.38 калибра. — Когда же ты угомонишься?
— Виноват. Больше не повторится, — кротко отвечал Соске. Он выглядел ужасно: школьная форма порвана, лицо исцарапано, а руки за спиной прикованы к металлическому стулу — его собственными наручниками, которые возмущенные девчонки обнаружили у него на поясе.
Соске никогда не нравились допросы.
— Это я тоже конфискую. Возражения есть?..
— Виноват, но…
— Никаких исключений!
— Пожалуйста, сначала разрядите его. Пустотелые пули «Эйч Пи»29 очень опасны.
— Ладно-ладно. Ох, ради неба… — приложив руку ко лбу, учительница вздохнула. Потом решительно встала: — Чидори-сан, оставляю его в вашем распоряжении.
— Что? Но ведь…
— Мне надо на учительское собрание. Пора планировать школьную экскурсию. Сомнений в том, кто тут единственный виновник инцидента, нет. Так что обсудите с остальными девушками, и решите, какого наказания он заслуживает, хорошо?
Не совсем ясно, то ли Эри так доверяла Канаме, то ли относилась к обязанностям классного руководителя слегка легкомысленно. Как бы то ни было, она помахала рукой и исчезла. Соске, который в нынешнем сложном положении смотрел на нее с такой же надеждой, как камбоджийцы на миротворцев ООН, горестно вздохнул.
Поеживаясь под пристальными и враждебными взорами выведенных из себя девушек, Соске решил использовать домашнюю заготовку:
— Женевская конвенция запрещает…
— Что?!
— Н-ничего. Не обращайте внимания.
Канаме, скорее всего, понятия не имела, о чем идет речь, и, наверняка, считала Женеву столицей Бразилии.
— Ладно, Сагара, объясняй, в чем дело. Быть похотливым извращенцем и подглядывать — это я еще понимаю. Но даже умственно отсталый кретин не станет врываться в раздевалку, словно отмороженный коммандос. Или тебе все по барабану? Считаешь, что ты здесь самый умный?
— «Умный»? Но ты же назвала меня «умственно отсталым»? Наблюдается противоречие.
Впрочем, Соске понял, что пытаться поймать рассерженную женщину на противоречиях бесполезно. Ему и так было о чем побеспокоиться — секунды тянулись, словно вечность.
— Чертов псих! Ты только посмотри!.. — Канаме закатала рукав, — Видал?! Весь локоть ободрала из-за тебя. Что ты на это скажешь?
Соске пристально изучил повреждение. Нежная кожа вовсе не была поцарапана, и лишь немного покраснела. Ранения, которые он получил во время экзекуции в женской раздевалке, были куда более серьезными. Но это, похоже, никого не волновало.
В итоге он ответил:
— Несерьезное ранение.
На него немедленно обрушился хор возмущенных выкриков:
— Какая жестокость!
29
Пули Hollow Point — пистолетные пули, не имеющие сердечника. При попадании в цель разворачиваются, полностью передавая свою энергию, но не углубляются в преграду.