Через пять секунд он соединился с западно-тихоокеанской базой Митрила.
— Прием, слушаю вас, — ответила связистка, сидевшая на коммутаторе.
Соске узнал ее голос:
— На связи Урц-7, боевой расчет ТДД-1. Сержант Сагара, личный номер В3128.
Последовала небольшая пауза, пока связистка идентифицировала его голос.
— Вы в порядке, сержант?
— Так точно, сержант Синохара. Переключите меня на «Туатха де Данаан».
— Одну секунду, — она подключилась к спутниковому каналу связи, соединяющему с подводной лодкой.
— Мистер Сагара! Вы целы? — немедленно спросил знакомый голос капитана первого ранга Тестароссы.
— Так точно, командир, — ответил Соске гораздо более формально, чем стал бы разговаривать с любой другой сверстницей. Он не знал, как именно Тесса попала на пост командира субмарины, но понимал всю ответственность и важность ее положения, и обращался к ней подобающим образом и с должным уважением.
— Слава богу! Подождите секундочку. Майор!..
— Сержант Сагара? Говорит Калинин, — громыхнул гулкий голос майора. Как будто Соске мог его не узнать. — Что там происходит?
— Нахожусь на авиабазе Сунан, — доложил Соске. — Несмотря на то, что здесь сосредоточены силы двух разных группировок — террористы-японцы, которые захватили самолет, и подразделения северокорейской армии — система безопасности достаточно слабая.
Соске приступил к подробному (даже слишком подробному) перечислению типов и позиций боевой техники на аэродроме, расположению военных сооружений, а также местоположению собственно самолета.
Командиры не удивились сообщению о том, что террористы забрали Чидори Канаме из самолета, однако сообщение о бомбе в багажном отсеке аэробуса по-настоящему шокировало Тессу.
— Боже мой… — прошептала она.
— К сожалению, я не мог разрядить ее теми инструментами, что у меня были при себе.
Капитан на мгновение задумалась и ответила.
— Понятно. Мы примем меры противодействия.
— Да, командир.
— Сержант, ты узнал, где они держат Чидори? — спросил Калинин.
— Никак нет. Собираюсь предпринять поиск, но в данный момент не имею информации, находится ли она на базе, или за ее пределами.
— Хорошо, действуй осторожно. Ты должен остаться в живых до того момента, когда потребуется организовать диверсию для отвлечения внимания противника.
Соске тут же сделал вывод, что на «Туатха де Данаан» готовят спасательную операцию, приоритетной в которой будет безопасность пассажиров аэробуса.
— Вас понял.
— Благодаря тебе у нас появились данные о том, что нам противостоит. Теперь нужно время на подготовку. Свяжись с нами…
— В двадцать два ноль-ноль, — предложила Тесса. — Локального времени.
— Так точно, — ответил Соске. — И еще один момент, майор.
— Да. В чем дело?
— Командир угонщиков — Гаурон.
Соске услышал, как изменилось выражение лица Калинина.
— Он изменился с той поры, когда мы сражались с ним, но я не мог ошибиться — это он. Без сомнения.
Это «мы», которое соскользнуло с губ Соске, относилось к давним временам, еще до того, как Калинин и он сам попали в Митрил.
— Я полагал, что он умер.
— Я тоже. Но, по всей очевидности, мы ошиблись. На лбу у него, в том месте, куда я тогда попал — большой шрам.
— Он узнал тебя?
— Никак нет. К счастью, моя внешность с тех пор сильно переменилась.
Соске вспомнил дни перед своим последним периодом бурного роста, когда его волосы были длинными и нечесаными, а кожа — темной от солнца и маскировочного грима.
— Теперь понятно, откуда появилась эта бомба, — заключил Калинин. — Будь настороже, Сагара.
— Так точно. Урц-7 связь закончил, — быстро разобрав антенну, Соске поднялся на ноги.
— Стоять. Не двигаться, — скомандовал сзади голос с легким акцентом. Как будто для того, чтобы придать словам больше веса, щелкнул взводимый затвор пистолета.
28 апреля, 20:32 (стандартного японского и корейского времени)
Желтое море, перископная глубина
«Туатха де Данаан», палуба 3, проход В
— О чем вы говорили? — поинтересовалась Тесса, едва поспевая за широко шагающим майором. Они направлялись в небольшой зал, где проводились оперативные совещания.