«Вот он — наш шанс».
Соске развернул БР, намереваясь вернуться к Канаме и Курцу, чтобы, забрав их, немедленно мчаться к берегу.
Но в этот миг из заросшей елками лощинки справа, словно развернувшаяся пружина, взвилось стремительное серебряное тело. Вражеский бронеробот приземлился, сокрушив можжевеловый куст, и озарился непрерывными вспышками — в длинную очередь почти в упор было вложено столько кровожадной ненависти и убийственной ярости, что Соске ни на секунду не усомнился в том, кто этот новый противник.
Стремительно кувыркнувшись наискось вперед, к врагу, чтобы резким угловым перемещением сбить ему прицеливание, «Арбалет» едва избежал цепочки разрывов, преследующих его по пятам, и выстрелил в ответ из помпового орудия. Противнику пришлось прекратить огонь, чтобы уклониться, хотя он сделал это так ловко, будто предвидел контратаку заранее. Улетая спиной вперед, серебряный БР выпустил подряд три точных одиночных выстрела, словно заколачивая гвозди. Соске не осталось ничего иного, кроме как кувыркаться через голову раз за разом, уходя от атак. Он еле уцелел, разминувшись с трассами буквально на миллиметры.
— Неплохо, Касим!!!
Гаурон выстрелил, и Соске немедленно ответил, но оба синхронно ушли с линии прицеливания быстрым боковым скольжением.
Как правило, схватки бронероботов на такой близкой дистанции заканчивались двумя-тремя выстрелами. Пилотам приходилось действовать практически инстинктивно, молниеносно решая, что делать в следующее мгновение: уклоняться резкими маневрами, скрываться за местными предметами, тщательно выцеливать противника или подавлять его беглой огневой завесой. Решения принимались на лету, и тот, кто первым совершал ошибку, немедленно получал фатальные повреждения, поскольку легкая бронезащита БР не могла защитить от прямых попаданий бронебойных снарядов.
Но эта схватка принципиально отличалась от стандарта.
Ни один из противников не уступал ни на шаг, но и не делал ошибок. Бронероботы без устали совершали кульбиты, перекатывались, ломая елки, точно спички, ловко ныряли, уходя от выстрелов за разбросанные по склону каменные глыбы. Искусственные мышцы и титановые конечности машин не уставали, пилоты действовали решительно и напористо. Бескомпромиссное сражение, напоминавшее собачью свалку истребителей, только не в воздухе, а на земле, должно было закончиться только гибелью одного из противников. В ней должен был победить тот, у кого дольше не сдадут нервы.
— Тот самый серебряный бронеробот... — странным, монотонным и отсутствующим голосом проговорила Канаме. Серебряная и белая фигуры мелькали вдали, появлялись и пропадали за зубчатым гребнем и вершинами деревьев. Вот они скрылись за сопкой, а через пару секунд вспышки выстрелов подсветили скалу на противоположном склоне. Они ломились сквозь чащу, оставляя за собой просеки, снова и снова расцвечивали красными трассерами темные лощины.
— Лучше пригнись, — посоветовал Курц. — Шальной снаряд прилетит или осколок. Тут нам и конец.
Канаме будто не слышала его слов. Она стояла молча, выпрямившись и стиснув кулаки. В ее глазах отражались праздничные вспышки артиллерийского фейерверка.
— Кто побеждает? — спросила она тихо.
— В обычном бою они были бы на равных. Но сейчас…
— Что «но»?
— Серебряный БР необычный. У него что-то есть в загашнике.
— То, чем он победил тебя? — Канаме оторвала глаза от сражения и взглянула на Курца.
— Да. Мой снаряд развалился в воздухе, ни с того, ни с сего. Понятия не имею, что это за уловка.
— Это не уловка, — странным голосом заявила Канаме.
Непонятная тяжесть в висках усилилась, пригибая голову к земле. Ее охватило жуткое чувство падения, бесконечного, захватывающего дух полета вниз, в темную бездну.
В потемках ее затуманенного сознания плескались и сталкивались назойливые звуки, но их вскоре перекрыл накатывающийся, словно волна, глухой и невнятный шепот. Резонируя в голове, усиливаясь и затихая, незнакомый голос шептал и шептал. Канаме с ужасом осознала, что начинает различать в нем темные и невнятные слова. Курц был не прав.
«Нет… это не уловка. Это…это технология. Да, у врага... она тоже есть. В этом серебряном БР».
— ...Он проиграет, — неожиданно вырвалось у нее.
— Что?
— Если так пойдет и дальше, Соске погибнет.
Граната, которую Гаурон бросил навесом, разорвалась в неприятной близости. «Арбалет» нырнул в сторону, избегая ударной волны и осколков. Не успев еще вскочить на ноги, Соске подхватил сломанную елку и швырнул в сторону противника.