Этим я как бы выкрикнул одну-единственную фразу:
– Справа выше – цель!
В шлемофоне – голос Микитченко:
– Вижу!
Убрав газ, занял свое место в строю. Что будет дальше?
Точка постепенно превратилась в «Фокке-Вульф-189».
«Рама»! Любопытная машина… Слишком много было связано с ней всевозможных неприятностей. Позже, например, нам станет известно, что именно из-за нее попал в руки к гитлеровцам Герой Советского Союза Владимир Лавриненков. Дорого ему обошлась встреча с «рамой» – ему пришлось пережить всю тяжесть плена, совершить побег, партизанить, прежде чем снова вернуться в боевой строй, заслужить вторую Золотую Звезду.
Итак, «рама»!
Экипаж – три человека. Скорость – около трехсот километров. Вооружение: впереди два пулемета и в хвостовой части спаренный крупнокалиберный пулемет. Обыкновенный самолет-разведчик. Кажется, ничего страшного нет. Но, наслышанные о нем, все осторожны.
Группой идем на сближение. Мое внимание – на ведущем. Он – меч, я – щит.
То, что произошло потом, вряд ли можно назвать воздушным боем. Атаковал первым Микитченко, затем – Дмитриев. За ними устремились остальные. И все спешили открыть огонь, каждый хотел сбить «раму». Только мои гашетки бездействовали – стерег ведущего, не решался отвлекаться. Тем более что не знал, как воспринята моя очередь – не был ли нарушен какой-то замысел, не поспешил ли я?
И вдруг четко вижу: «рама» круто накреняется и, спирально разматывая густой шлейф дыма, идет вниз и взрывается.
Какое-то удивительно радостное чувство охватывает меня. Было в нем что-то общее с тем, что я испытывал, когда мальчишкой с отцом впервые поймал большого осетра. И вот первая боевая радость…
На земле майор Мелентьев поздравил капитана Дмитриева с открытием боевого счета полка в новом составе. «Рама» была сбита им.
Дмитриев, принимая поздравление, ответил, что все произошло благодаря умелым действиям ведомых. Мы приняли это, как говорится, за чистую монету.
Нас все расспрашивали о подробностях боя, о том, кто и как стрелял. Мы охотно рассказывали, пока Дмитриев не отозвал нас в сторонку.
– К вашему сведению, – сказал он жестко, – мы тоже могли понести потери…
– Как так? – вырвалось у сержанта Кузнецова.
– А кто-нибудь из вас подумал, что «рама» могла быть просто приманкой? Все скопом бросились… А если бы сзади оказались «мессершмитты»? Вот идите и думайте…
На нас как будто вылили ушат холодной воды. Даже Микитченко перед доводами бывалого фронтовика сник, не говоря уже обо мне, Евтодиенко, Кузнецове.
Нам нечем было крыть, мы чувствовали себя прескверно. Каждый тысячу раз обдумывал все подробности боя. Мне сперва казалось, что винить себя особенно нельзя – я все-таки прикрывал ведущего. Да, это так. Но ведь о «мессерах» тоже не думал.
В общем, первый блин хоть и испекли, но получился он все-таки комом.
Однако это были еще цветочки – ягодки нас ждали впереди.
Нас, молодых, сначала брали только в групповые полеты, причем расставляли в строю так, что мы находились как бы под двойным прикрытием: спереди и сзади.
Мы наблюдали за действиями более опытных летчиков, привыкали к окружавшей нас боевой обстановке, осваивались в огненном небе войны. И любой полет для нас становился большой бойцовской школой. Трудно сказать, что бы с нами сталось, если бы обстановка вынудила командование сразу бросить нас в ожесточенные бои. Наверняка многие сложили бы крылья очень рано.
После нескольких полетов, каждый из которых был по-своему памятен, меня включили в группу по прикрытию Туапсе. Ведущий первой пары – Евтодиенко, его ведомый – Мартынов. Вторая пара – майор Ермилов и я. Очевидно, заместитель командира полка хотел проверить, как Евтодиенко управляет звеном в бою. Меня же приставили к нему ведомым неспроста. После первого боя, когда была сбита «рама», и особенно после того, как мы с Евтодиенко попали над горами в облака, в которых я летать не умел, но тем не менее смог не оторваться от командира, не потерялся, обо мне стали говорить как о надежном ведомом.
И вот мы четверкой подходим к Туапсе. И сразу же встречаемся с «мессерами».
Я их увидел впервые. Знал: у них хорошая скорость, они вооружены крупнокалиберным пулеметом, пушками. На нашем ЛаГГ-3 вооружение примерно такое же, но он уступает в скорости, тяжеловат, менее маневрен.
Честно говоря, мне стало не по себе.