Рахни мигом убрал руку, и захлопнул дверь.
Обалдевший директор попытался вспомнить заклинание тушение пожара, так и не вспомнил, схватил бутылку с водой, которой обычно поливал цветы, и опрокинул над столом. Кабинет наполнился удушливым серым дымом. Краска потекла по спине, залилась в брюки, и побежала дальше, в туфли. С трудом добрев до небольшого кожаного диванчика, Светозар Евлампиевич нетвердым взглядом оценил принесенный ущерб. В итоге оказалось, что донос на ученика, прошедшего через портал, и сообщение о краже артефакта канули в небытие.
— Вы что-то там про собрание говорили, — осторожно напомнил Рахни через замочную скважину.
— Забудь, — директор провел рукой по волосам, окрасившихся во все цвета радуги. — У тебя, кстати, растворителя под рукой нет, случайно?
Часть первая: Знакомство
1
Телефон звонил и звонил. Поставленная пару дней назад дурацкая мелодия больно резала слух, трубка тряслась от вибрации, приглушенный свет озарял помещение. Сквозь грязное окно с трудом пробивался солнечный свет, где-то на улице ездили машины и разговаривали люди. Недовольно заворчав, Дима Колесников попытался натянуть на голову подушку, чтобы не слышать этот дурацкий звонок. Сначала это подействовало — телефон успокоился. Но, не прошло и пяти минут, как зазвонил снова.
"Блин, кому там неймется?"
Опустив ноги, парень принял сидячее положение, и секунд тридцать отчаянно протирал глаза, одновременно стараясь вникнуть в окружающую его реальность. Невероятно захламленная комната — раз. Чье-то голое тело, лежащее лицом вниз — два. Человек, который только что нарвался на сборную солянку классического русского мата — три. Для начала достаточно.
— Алло? — он упал головой на подушку, и без особого удивления отметил, что спит на полу, прямо на грязном линолеуме.
— Дима? Ну, наконец-то! — облегченно вздохнул собеседник. — А я уже думал, что что-то случилось! Ты что, спал?
— Агм… нет, что ты. В домино играл.
— Домино — это хорошо, — одобрили в трубке. — Слушай, ты где? Я к вам зашел, мать сказала, что ты собрал вещи, и исчез на два дня. У Жанны опять, что ли?
— Нет.
— А где?
Если бы Дима сам знал, где он находится, то с удовольствием бы сообщил. Отчаянно хотелось минералки и таблетки от головной боли.
— Слушай, давай потом.
— Так что матери-то сказать?
— Скажи, что я у друзей. Она поймет.
— Ты хоть в порядке-то, а?
— Летом, все летом, — буркнул он, вспомнив старый анекдот. — До связи.
Чувствуя, как голова буквально разлетается на куски, Дима кое-как поднялся, и пошлепал туда, где по смутным воспоминаниям находилась ванная. Последние два дня он пил, не просыхая, проще говоря, бухал по-чёрному. Жанна, тварь эдакая, все из-за нее. Хотя, и сам виноват, но она все-таки больше…
Ванная была доверху заполнена чем-то красным, подозрительно напоминающим кровь. Вспомнив про неподвижное тело, Дима ощутил беспокойство. Интересно, долго он тут и чья это, собственно говоря, квартира?
— Есть тут кто? — он заглянул в спальню, чулан, и прошел на кухню. — Кто дома, отзовитесь?
— Зачем так орать? — неожиданно проворчало неподвижное тело, и перевернулось на спину. — Жить тебе надоело, что ли?
— Костя, ты что тут делаешь?
— Сплю, вроде бы… А где Павлик?
— Там, где я смотрел, его нет, — Дима бросил приятелю полотенце. — Слушай, не помнишь, что вчера было?
— Мы нашли тебя в баре, где ты пытался подраться, — сообщил Костя, оборачивая полотенце вокруг бедер. — Орал, жаловался на судьбу, на то, что все бабы — слово на букву "б", и что жизнь — слово на букву "г". Короче, мы притащили тебя сюда, и ты устроил нам слово на букву "з" на целых двое суток.
Справедливости ради стоит отметить, что Костя раньше не стеснялся материться, но в последнее время старался себя сдерживать ради работы на телевидении.
— Короче, я в душ, — закончил он свое повествование.
— Я пока попробую телефон найти, — Дима прошел на кухню. Первое, что ему бросилось в глаза — это бесформенная куча на обеденном столе, какие-то тряпки, волосы… А потом куча подняла голову, и сонно поинтересовалась:
— Проснулись?