Если бы Зяблик наблюдал все это, он был бы доволен своим учеником.
— Ты что, дрался с ним? — спросила Кристина будничным тоном, ничуть не удивившись.
— Да он парень умный, и так все понял, — ответил Дима, чувствуя себя героем. Если бы не Алиса… Нет, ну все-таки хорошо, что ей в голову тогда пришла эта замечательная мысль о боевой магии, просто молодец. — На чем мы остановились?
Девушка задумчиво провела пальцем по краю бокала с вином.
— Знаешь, мне кажется, хватит здесь сидеть. Поехали.
Заказав такси, они двинулись обратно в общежитие. Всю дорогу Дима ни о чем не спрашивал, Кристина ни о чем не говорила. В полном молчании она открыла дверь в свою комнату, включила свет, развернулась, и потянула застежку платья. Ткань мягко свалилась вниз, открывая прекрасное обнаженное женское тело.
Также молча Дима притянул ее к себе, и впился страстным поцелуем в мягкие, чувственные губы…
Конец третьей части.
Часть четвертая: Финальная
35
В семь утра повалил крупный снег, первый в этом году. Стоя у окна, Кристина завороженно наблюдала, как крутятся в воздухе снежинки, и как земля постепенно скрывается под густой, белой пеленой. Со спины обнаженная девушка смотрелась ничуть не хуже, чем спереди. По крайней мере, так думал Дима, лежавший на подушках и чувствовавший себя совершенно обессиленным после бурной ночи.
— Тебе не холодно? — вяло спросил он.
— Немного, — Кристина повела плечами, вернулась к кровати, и скользнула к нему под одеяло. Положила голову на грудь, и начала задумчиво рисовать узоры у него на животе своими длинными, красивыми пальцами. — Ты не обидишься, если я скажу?
— Нет, конечно, говори.
— В нашу первую встречу я не восприняла тебя всерьез. Подумала — ничего особенного, обычный парень, который меня точно не заинтересует. А ты вон, каким оказался, полным сюрпризов.
— Тогда я обычным парнем и был, — он погладил ее по волосам. — Зато ты мне в нашу первую встречу сразу понравилась. Даже несмотря на то, что я тогда впервые попал в Академию, и был, мягко говоря, слегка обалдевшим.
— В Академию?
— Ну, да. Наша первая встреча. Помнишь, ты вышла из кабинета, и сказала, что туда лучше не заходить, Богданов не в настроении?
— Вот оно что. Глупый, я говорю про другую нашу первую встречу, еще раньше.
Дима машинально напряг мозги, но они, то ли от недосыпа, то ли от упадка сил, работали совсем плохо.
— А где мы раньше встречались?
— В твоем магазине.
Выскользнув из его объятий, Кристина накинула на себя шелковый халат, и снова подошла к окну, будто не в силах оторваться от раскинувшегося за ним пейзажа. Неожиданно ее голос зазвучал резко.
— Вчера арестовали мою одногруппницу Ольгу. Все решили, что она Ванда. Смешно.
— Почему?
— Да потому что эта дура ни на что такое не способна. У нее голова только шмотками и парнями забита, и кому дать, чтобы айфон подарили. Выкрала артефакт, и подставила директора, на большее ее не хватило, — девушка тряхнула головой, отгоняя невеселые мысли. — Знаешь, ты молодец, что принес часть "Глаза" сюда, в Академию. Если бы решил оставить его у себя, или избавиться от него, я бы тебя тоже убила. Не задумываясь. В точности, как Радомира.
— Не пойму, о чем ты говоришь, — признался Дима. У него вдруг сжалось сердце от какого-то страшного, неясного предчувствия. — Радомира убила Ванда, а Ванда — это Ольга, и поэтому…
— Я ведь тебе уже сказала. Ольга никак не может быть Вандой хотя бы по той простой причине, что Ванда — это я.
В груди что-то ухнуло, в голове взорвалось, дыхание куда-то пропало. На несколько секунд Дима испугался, что умирает, но все тут же восстановилось, появились какие-то новые, незнакомые ощущения, мир вокруг как будто стал виден четче. Он и сам не понял, что случилось, и мог только сесть на кровати, не в силах произнести ни слова.
Между тем Кристина, словно не замечая, какой эффект на парня произвели ее слова, прошла к письменному столу, достала из ящика стакан и початую бутылку коньяка, плеснула порцию, и выпила, даже не поморщившись. Села на край кровати, и заговорила, уставившись в одну точку:
— Я уже рассказывала тебе, что мой отец погиб, потому что ставил опыты по некромантии. Он хотел защитить деревню, дав ей бессмертных стражей, а эти глупые, мерзкие людишки все узнали, повесили его на дереве, сожгли наш дом. Меня не тронули — решили, что детям не пристало отвечать за грехи родителей. Какое-то время я путешествовала, перебиваясь случайными заработками, немного жила у дальних родственников. Отец хотел, чтобы я стала боевым магом, в детстве он постоянно говорил, что у меня есть задатки. Когда мне исполнилось восемнадцать, я поступила сюда, в Академию.