Она подставила губы для поцелуя, наслаждаясь танцем их языков. Его руки скользнули к груди, чтобы расстегнуть пуговицы блузки, и выпустить на волю просящие ласки напряженные бусинки сосков. Пока одна рука ловко справлялась с поставленной задачей, другая скользнула ниже...
Он приходил к ней нечасто - физрук жил далеко от Академии, и рабочие будни настолько изматывали его, что еле хватало сил доплестись до своей квартиры. Луиза вполне могла наведываться к нему сама, но не решалась переступить тонкую грань между студенткой, которой даровано мужское внимание преподавателя, и любовницей, которая сама его требует. Да и вообще, слишком частый секс ей был не нужен, до своих девятнадцати лет она как-то приучилась обходиться без него, вкладывая всю энергию в свои творения.
Но когда он все же выкраивал время и приходил, она была на седьмом небе от счастья.
Когда его пальцы начали крутить набухшие виноградинки, девушка застонала от нетерпения, и потерлась плечом об его твердый, оттягивающий штаны жезл. Виктор Степанов понял все без слов. Он поднял ее, легко, как пушинку, и Луиза скрестила ноги за его поясницей. Их губы снова встретились, и до самой комнаты они не отрывались друг от друга. Рухнув на кровать, они переплелись в страстном объятии, срывая друг с друга одежду, наслаждаясь каждым прикосновением, каждым движением, каждым стоном...
Они знали, что будет, если их отношения случайно раскроются. Поэтому они соблюдали строгую конспирацию, ни малейшим намеком не давая окружающим понять, что происходит на самом деле. Луизе удалось смастерить артефакт невидимости, и физрук пользовался им, чтобы по пути в их комнату и обратно оставаться незамеченным. Другой артефакт, стоящий на окне, заглушал звуки их любви, не давая остальным студентам услышать их. Все было на уровне взрослых, предусмотрительных людей.
Когда все закончилось, они еще долго лежали, смотря в потолок и думая каждый о своем. Виктор Степанович рассеянно перебирал между пальцев светлые волосы Луизы, а она уже унеслась в привычную рутину мыслей, думая о том, удалось ли ребятам раздобыть чертежи и где взять материал, чтобы изготовить по ним боевые игрушки.
- Я слышал, ты уезжаешь на практику, - негромко сказал физрук.
- Да, уезжаю, - рассеянно ответила Луиза. - Академия нас бесплатно кормит, поет, и дает крышу над головой, надо же ей чем-то отплачивать.
- Я буду скучать.
Они ни разу не говорили друг другу слова о любви. Пошлости - да. Иногда даже ругань, которая так заводила в постели - да. Но про любовь ни слова.
Луиза и сама толком не осознавала, что чувствует. Когда Виктор Степанович был рядом, ей хотелось никуда его не отпускать; но стоило им несколько дней не видеться, как она тут же забывала и о нем, и том наслаждении, которое он ей дарил. В такие моменты ей казалось, что он уже не придет, что все закончилось, но потом ночью он проскальзывал к ней в комнату, и вся безумная страсть разгоралась по новой.
- Я тоже буду скучать, - девушка положила голову ему на грудь, щекоча своим дыханием. - Честно-честно.
*************
- Так мы идем или нет? - переспросил Валера.
- Да стой ты! - Дима еле успел схватить его за плечо. - Кто-то сюда идет, разве не слышишь?
- Нет, не слышу. У тебя что, галюны начались?
Между рядами появилась фигура молодого человека, в военной форме советских времен и пилотке с красной звездой. Напевая под нос На поле танки грохотали, солдаты шли в последний бой он заложил руки за спину, и принялся рассматривать артефакт в виде клыка. Дима вытаращил глаза.
- Это еще кто такой?
- Да где? - Ваня закрутил головой. - Кого ты имеешь в виду?
- Да вон же он стоит! Ослеп, что ли?
Алиса покрутила пальцем у виска. Молодой человек в военной форме покачал головой, выражая восхищение, и перешел к следующему артефакту.
- Вы что, его не видите? - Дима протер глаза, но военный никуда не делся - продолжал внаглую стоять, и петь, перейдя на Расцветали яблони и груши, поплыли туманы над рекой.
- Точно, крыша поехала, - вынес Валера суровый вердикт. - Отдыхать тебе надо, Димыч, чаще, а то у тебя от тренировок уже крыша поехала.
В этот момент военный заметил посторонних людей в хранилище, оглянулся на них с любопытством, и... показал язык. Дима онемел от такой наглости.
- Ладно, идем, пока Богданов не пришел, - Алиса первая направилась к выходу. - Кстати, надо еще ключи ему в квартиру вернуть, так что давайте, думайте, как мы это сделаем.
Дима поплелся в хвосте, гадая, что будет, если он сейчас попробует тронуть призрака пальцем. Но тот опередил его - неожиданно сделал шаг вперед, и строго сказал:
- А вас, Штирлиц, я попрошу остаться. Да-да, ты, который много тренируется, задержись на минутку.
Дима остановился с размаху, как будто в столб врезался.
- Ребята, я сейчас догоню.
- На, - Алиса кинула ему ключи. - Закрывай все сам, только учти, что заведующий хранилищем может в любой момент проснуться.
- Если что, нас здесь не было, ты сам сюда залез, - добавил Валера.
Они вышли в бывший актовый зал, закрыв за собой дверь. Дима робко подошел к призраку.
- Что вы хотели?
- Ты меня видишь, не так ли?
- Ну, вижу, только не пойму, что...
- Капитан Пилипенко, бывший командир пятой танковой дивизии, - представился военный. - Можно просто товарищ капитан.
- Дима, нынешний студент Академии, боевой маг... буду... скоро.
- Приятно познакомится, - товарищ капитан обошел его сзади, рассматривая со всех сторон. - Господи, наконец-то нашелся кто-то, кто меня увидел! Так уже надоело дразнить посетителей, зная, что они этого не оценят, просто сил нет!
Дима прикусил язык.
- А вы что, здесь живете?
- Да, здесь моя могила.
- Чего???
- Могила, - невозмутимо ответил товарищ капитан, и с любопытством протянул руку, ощупывая его одежду. - Надо же, какой непрочный материал сейчас используют для костюмов. Наверное, рвется часто, не то, что в наше время...
- У нас сейчас вообще все не такое прочное, как в ваше время, - пробормотал студент. - Так вас что, похоронили в хранилище Академии?
- Что за чушь, разумеется, нет. Когда я умер, Академии здесь еще не было, было голое поле. Мы схлестнулись с врагом, наш танк подбили, и я сгорел заживо. Ребята похоронили меня с почестями там же, где я умер, таково было мое желание. А уже потом здесь построили школу, которая вскоре стала Академией. Сначала я обрадовался, что воскрес из мертвых, но никто меня так и не увидел, кроме одного профессора, мага. Он мне все и растолковал про призраков.
Дима пожевал пересохшими губами. То говорящий паук, то гномы с эльфами, а теперь еще и призрак. А дальше что, Тот-Кого-Нельзя-Называть появится?
- И чем вы занимаетесь?
- Брожу по хранилищу, наблюдаю за преподавателями, дружу с заведующим. Он, кстати, меня тоже не видит, но это не мешает нам общаться, даже ссорится иногда. Еще развлекаюсь тем, что шучу над преподавателем по артефактам, такой картавый слегка, орет постоянно...
- Богданов.
- Да, точно он. Вот что за человек? Живой, ходит, куда вздумается, разговаривает, с кем вздумается, а жизнью недоволен. В наше время таких палками били. А вы, кстати, что здесь забыли, а?
Дима засопел.
- Мы чертежи взяли для изучения. Потом вернем. Вы ведь никому не расскажете?
- В наше время стукачей презирали, - сообщил товарищ капитан. - Да и кто меня слушать станет, я даже отсюда выйти не могу. Уже столько столетий мечтаю по Академии погулять, а выйти дальше хранилища не могу, хоть ты тресни. Так и существую, ни рыба, ни мясо, а одно название.
В коридоре хлопнула дверь, послышалось приглушенное бормотание.
- Видать, Егорыч в туалет пошел, - заметил Пилипенко. - Вот сволочи, такое дело делает, артефакты охраняет, а ему даже собственный туалет не могут сделать. Мотается, бедный, на первый этаж, как неприкаянный.