Он замолчал, грустно глядя в окно.
— И что это за особое время такое? — уточнил Ваня.
— Нет, скорее, что от нас требуется? — поправил Дима.
— Я хочу попросить вас помочь моему зятю подняться по службе. Мое сердце обливается кровью от мысли, что моя дочь отказывает себе во всем, потому что Джеффу дают чисто номинальную зарплату за службу, никаких премий или надбавок ему не светит.
— А почему вы ее не поддержите финансово? — спросила Элис.
— Она очень гордая, и денег от меня не примет. Думаете, я не пытался? Поэтому я стараюсь помочь ей так, чтобы она сама об этом не догадалась.
— Хороший вы человек, — тихо пробормотала Луиза.
Дима обвел взглядом лица одногруппников. И сразу понял, что Элис терзается каким-то скрытым скептицизмом.
— В чем дело?
— Мне просто интересно: как это будет выглядеть? То есть, как мы поможем вашему зятю так, чтобы ваша дочка не догадалась, что это вы попросили нас помочь, если вы уже сказали ему, что это ваша просьба?
— Чё? — непонимающе уставился на нее Гвеллин.
— Я сказал Джеффу, что вы — спецкоманда под прикрытием, выполняющая задание нашего ГБФ, — вопрос девушки Нортона не смутил. — И что он был выбран из всех полицейских города Хорм, как самый честный, старательный и ответственный для оказания вам необходимой помощи.
— Отлично, просто отлично. Мы помогаем ему продвигаться по службе, делая вид, что на самом деле он помогает нам, хотя мы сами в этом деле ничего не смыслим. Как вы себе это представляете?
— Ваш… э-э-э… куратор, да? сказал, что это неважно. Что своим энтузиазмом и своими талантами вы перекроете отсутствие опыта. Опять же, вам просто надо немного помочь Джеффу раскрыть пару громких преступлений, вот и все. Он получит уважение, а уж там я смогу добиться, чтобы его перевели на должность, при которой не обязательно шевелить мозгами, но зарплата больше, чем у просто копа.
— Легко у вас все получается, — мрачно заметил Дима. — Мы обычные преступления никогда не раскрывали, а вы нам про громкие.
— Почему? Одно раскрыли, — возразил Валера.
— Какое?
— Дело Ванды.
Командиру захотелось ругнуться, как это было каждый раз, когда кто-то упоминал то, о чем все договаривались забыть, но он сдержался.
— Начните с простого, — посоветовал Нортон. — У Джеффа уже накопилось достаточно дел разного характера. Возьмите несколько, и подумайте, как найти преступника. Уверяю вас, это не так уж и сложно. Нужно просто иметь воображение, и двигаться в нужном направлении.
— С этим у нас проблем точно нет, — заметила Катя. — Двигаться в нужном направлении туда-сюда мы отлично умеем.
— Отлично, — Эдвард посмотрел на наручные часы. — Итак, я сказал Джеффу, что вы — спецкоманда государственного бюро расследований под прикрытием. Чтобы не вызывать подозрений, вы будете контактировать с ним только за пределами полицейского участка во избежание ненужного внимания со стороны его коллег. Сейчас десять пятнадцать — ровно в одиннадцать он зайдет сюда, якобы для того, чтобы встретиться со свидетелем, и подсядет за ваш столик. От вас требуется придумать объяснение, почему выполнение специального задание пока приходится отложить, и скажете, что покамест готовы оказать ему небольшую помощь в расследованиях. Как говориться, баш на баш — вы помогаете ему, а уже потом он помогает вам. Все понятно?
— Понятно, — нестройным хором протянули второкурсники.
— А жить мы где будем? — спросила практичная Элис.
— Скажете Джеффу, что служебное положение не разрешает вам светиться в отелях, и что вам придется пока пожить у него. Чем меньше вы будете выпускать его из поля зрения — тем меньше он самостоятельно наделает глупостей, — Нортон вытащил из кармана пиджака пухлый кожаный портмоне. — Вот, это вам на мелкие расходы, а вот это незаметно оставите его в квартире, в каком-нибудь тайнике — вроде как он сам их туда положил, только забыл. Хочу быть уверенным, что моя дочь не умрет с голоду, если вдруг окажется, что зарплата ее мужа-полицейского не может покрыть все затраты. Десять двадцать, мне пора. Я объявлюсь, как только будут первые результаты. Удачи вам.
Проводив его взглядом, Дима мрачно посмотрел на свою тарелку с недоеденным куском свинины.
— И почему мы вечно встреваем туда, где творится какая-то непонятная фигня?