Райбен был совершенно беспомощен. Он не мог даже пошевелиться. Глаза женщин напоминали кусочки желтого мрамора, и в них не было зрачков. Это были вовсе не человеческие глаза. Они смотрели на него, будто он был обыкновенным куском мяса, предназначенным на съедение.
Райбен закричал, и женщины пропали, но кошмарное сновидение перенеслось в другое место. Райбен был в длинном темном тоннеле, одетый в мокрые, леденящие тело лохмотья. Он бежал по щиколотку в холодной грязи. Где-то наверху на улице шел снег, но он не осмеливался оставлять на нем свои следы, чтобы их не заметил тот, кто шел за ним по пятам. Но, несмотря на все меры предосторожности, преследователь неудержимо настигал Райбена. Он был неумолимо жесток – чудовищное, невероятных размеров создание, быстро передвигающееся на сотнях твердых, как камень, ног.
В ушах Райбена стоял крик, на плечо легла чья-то рука, и он проснулся. Райбен весь дрожал, по его лицу и шее струились ручейки пота. Брюд Дара поглаживала его лысую голову и нежно целовала в лоб и губы.
– Райбен, все хорошо, это всего лишь сон. Нам время от времени снятся такие сны, и порой они бывают просто ужасны.
Райбен облегченно вздохнул.
– Страшные сны, – пробормотал он. Его мутило.
– В последнюю минуту мы все проснулись с криками. Первым, кажется, очнулся Себастьян. А потом он и Йен Чо разбудили меня.
Сон Райбена как рукой сняло. Кажется, он понял, что это значит. Невероятно!
– То существо, что мы слышали в лесу, оказывается, булмунк, – произнесла Брюд.
Господи, самое редкостное, самое легендарное живое существо на Саскэтче!
– Йен Чо! – позвал Райбен, а сам принялся искать куртку и ботинки.
– Он уже ушел искать следы. И Себастьян вместе с ним. Они захватили камеру, – сказала Брюд.
– Ну наконец-то! Подумать только – заснять самого булмунка! Что может быть чудесней! – Райбен будто сбросил с себя прожитые годы. Он не чувствовал себя так прекрасно вот уже больше сотни лет. – Последний раз его видели в этих местах лет этак тридцать назад. – Райбен второпях натягивал ботинки. – Ты говоришь, всем приснился кошмар?
– Всем.
– Значит, это классический случай. Мы растревожили булмунка, и он пытается изгнать нас со своей территории, посылая телепатические сигналы. Эти существа действительно наделены сверхъестественной силой, первые переселенцы были правы.
Райбен наконец оделся и выбрался из палатки. Легендарный булмунк являл собой странную фигуру даже на фоне саскэтчской мегафауны. Когда началось серьезное оледенение, около ста миллионов лет тому назад, Саскэтч потерял почти всю свою древнюю фауну. Говорили, что только булмунку удалось уцелеть, ничуть не изменившись с тех доисторических времен. Это было скрытное, застенчивое создание ростом повыше человека. Его роль в биосфере планеты оставалась неразгаданной. Булмунк был покрыт мехом, у него было шесть конечностей – «рук», которые заканчивались сложными клешнями. Головой он напоминал земного рака, увеличенного в десятки раз.
Райбен шел за Брюд по тропинке, ежась от пронизывающего ветра, который упорствовал, пытаясь сорвать с него одежду. Небо было усеяно яркими звездами, сосны с шумом раскачивались в разные стороны, а ослиные деревья по-прежнему наполняли округу скрипучими стонами.
Райбен и Дара застали Себастьяна и Йена Чо сидящими на корточках у края тропинки. Ручными фонариками они что-то освещали на земле.
– Он совсем близко, – заявил Себастьян. – Я просто нутром чую эту чертову тварь. Она пытается вызвать у меня рвоту.
Йен Чо указал на свежие следы:
– Посмотрите-ка сюда.
След был довольно глубоким. В тот момент, когда здесь проходил булмунк, земля, видимо, еще не промерзла.
– Посмотрите, здесь отпечаталась длинная узкая пятка и шесть пальцев или когтей, или что там у них. Скорее всего, это действительно булмунк.
Они посмотрели на заросли кустарника.
– Он ушел вон туда, – неопределенно указал Себастьян.
– А откуда тебе известно, что это «он»? – сказала Брюд. – С такой же вероятностью это может быть «она» и даже «оно». Нам до сих пор неизвестно, есть ли у булмунка пол
Райбен чувствовал себя неуютно.
– Кем бы он ни был, но он ушел в ту сторону, – произнес Себастьян. – Нам надо поторопиться, если мы не хотим его упустить.
Ветер становился все холоднее и пронзительнее. Кусты казались непролазными зарослями, и повсюду на пути были разбросаны камни. Внезапно Райбен Арнтадж подумал, не слишком ли он переоценивает свои силы. Сможет ли он, образно говоря, разжевать этот кусок даже при помощи двух рядов безукоризненных зубов, которыми снабдили его дантисты.
Начинало подмораживать, было уже за полночь, а Райбен все еще преследовал разгневанного булмунка, гоняясь за ним в лесной чаще.
24
Казалось, что они рыщут по кустам вот уже несколько часов. Ноги их утопали в грязи, острые побеги раздирали одежду, шапки цеплялись за ветви, и одновременно друзья теряли последние капли самообладания.
Райбен Арнтадж ощущал, как из него необратимо истекают силы. Та маска, которую он носил перед лицом мира, требовала тщательного расчета физических усилий для выполнения ежедневных подвигов. А это ужасное блуждание в темноте было куда более утомительным, чем обыкновенный марш-бросок. Его двухсотвосьмидесятипятилетнее тело было на грани коллапса. Он зашел слишком далеко. Вскоре всем станет ясно, что на поверку он всего лишь дряхлый старикашка, живой труп, который цепляется за жизнь, глотая пригоршнями пилюли, предписанные компьютером.
Его молодые друзья, несомненно, проявят чудеса доброты и долготерпения, но за его спиной поползут иные разговоры. Уж он-то знал. Такое случалось и раньше, и это была естественная реакция молодых на первые признаки дряхлости у денежного мешка, который они считали едва ли не бессмертным.
Луна продолжала свой путь по небу, помогая путникам идти вперед.
И они продирались через молодую сосновую поросль вниз, к реке, которая протекала в узком каньоне, поросшем непроходимым кустарником. На другом берегу реки поднимались отвесные стены, по которым стекали с гор ледяные ручьи, наполняя воздух нежным журчанием. Здесь они снова увидели следы, и Йен Чо принялся с пеной у рта спорить с Себастьяном, в какую сторону они ведут, пока Брюд не призвала их к благоразумию. Оба друга исходили злобой, и не исключено, что их спровоцировал булмунк!
Погрузившись в мрачные думы, они возобновили преследование. Вскоре преследователи наткнулись на огромную кучу фекалий. Она была свежей и лежала на берегу как раз посредине их тропы.
– Возможно, этим булмунк хотел сказать, что он о нас думает, – с усмешкой произнес Йен Чо.
– Похоже на то, – отозвалась Брюд.
Пройдя еще несколько шагов, они ощутили приступ рвоты. Тошнота все сильней подступала к горлу, и друзья едва сдерживали ее позывы, однако продолжали упорно двигаться вперед, разбрызгивая грязь, увязая в трясине, переходя вброд ледяные ручьи, где вода доходила до колена.
Йен Чо чуть не потерял свою чудо-видеокамеру с тремя объективами, завязнув в неглубокой трясине, но, побарахтавшись несколько минут по пояс в воде, крепыш-телохранитель выбрался на мелководье. Камеру он уберег.
Всю компанию била дрожь, выворачивало наизнанку. Их одежда, промокшая до нитки, была перемазана грязью. В таком вот виде они и вышли из непроходимой лесной чаши на одну из песчаных отмелей реки Элизабет. Высоко над ними светили яркие, немигающие звезды.
– Стойте, вот он! – прошептал Себастьян.
Райбен устало поднял голову, стараясь разглядеть, что там впереди.
В конце песчаной косы виднелась высокая фигура, у которой вместо головы было нечто вроде горба. Казалось, что существо стоит на двух ногах, приподняв мощные плечи и повернувшись к ним спиной. Исследователи в изумленном молчании не сводили с него взглядов – как будто лишились дара речи, оказавшись буквально в нескольких шагах от величайшей из загадок природы.