Бой был неравным. С плеч летели головы, на снег вываливались кишки; некоторые несчастные оказывались попросту растерзанными в клочья, и их останки были разбросаны по земле. Кого-то сразила вражеская пуля, но были и такие, кто в панике был застрелен своим же товарищем, потерявшим от страха голову.
Телевизионщики снимали жуткие сцены побоища - они вели прямой репортаж в находившуюся в центре города студию. Там у ничего не понимающих режиссеров и операторов волосы вставали дыбом. Но и телевизионщиков постигла та же печальная участь, они были перебиты, а их камеры разбиты вдребезги. Любому человеку с камерой в руках с этого момента была гарантирована смерть.
Среди полицейских нашлось несколько смелых и ловких парней. Какому-то капралу удалось вогнать в "легионера" сразу три пули. Сбитое с ног чудовище издало странный жалобный хрип.
Капрал, расставив ноги, встал над тварью, целясь ей прямо в голову. Но не успел он нажать на курок, как тварь лягнула его закованной в роговую броню ногой прямо в живот. Окровавленные внутренности капрала стали вываливаться наружу. Чудовище снова вскочило на ноги, не обращая внимания на разбитую руку и зияющую рану в груди, и тотчас же бросилось к застывшим в изумлении артиллеристам. Опомнившись, те в панике бросились наутек.
К тому времени в живых осталась небольшая группа людей, спасающаяся бегством в южном направлении.
"Легионеры" похватали брошенные при отступлении винтовки и принялись подгонять беглецов, поливая их прицельным огнем.
Чуть впереди основной группы на полной скорости летел вездеход полковника Анри Тюссо. Сидящий рядом с ним мэр Дрюмон нес какую-то околесицу.
Верх кабины пробила шальная пуля, пассажиры пригнулись, и Тюссо едва не врезался в осветительный столб. Придя в себя, он вырулил на Ганьи-роуд и здесь едва не столкнулся с колонной полицейских вездеходов, двигавшихся навстречу. Тюссо развернул вездеход поперек улицы, перегородив дорогу, выпрыгнул из машины и побежал к полицейским, размахивая как безумный руками. Те непонимающе смотрели на полковника, пока он приказывал им тоже развернуть машины поперек улицы, а самим приготовиться открыть из-за баррикады огонь. Полицейские взглянули на дорогу и увидела бегущих к ним людей. В отдалении слышались пальба и крики. Полицейские нехотя подчинились.
Тем временем Боевая Форма сконцентрировала силы своих "легионеров", отрезав путь назад проникшим в тюрьму бойцам ударной бригады. Штурмовикам пришлось покинуть подвал, ища спасения от обрушившегося на них огня из винтовок Боевой Формы и ее свежих сил. И тут бойцы обнаружили, что снаружи тоже кипит бой и ринулись к воротам, где наткнулись на новый отряд чудовищ, возвращавшихся с устроенной ими кровавой бойни. Произошла еще одна короткая омерзительная стычка, и в живых остался только капрал Тегана. Безоружного, с помутившимся рассудком, его подобрали с земли и, перекинув через плечо, потащили внутрь тюрьмы.
Плечо тащившего его существа было покрыто чем-то вроде панциря, которому была не страшна даже пуля. Тегана успел заметить, что другие твари тянули полевые орудия, выстраивая их в ряд с обеих сторон застрявшего перед воротами грейдера. У них были совершенно иные пропорции, чем у людей. Скорее, они напоминали борзых, только на двух ногах, а глаза их походили на оранжевые хризантемы.
Но это были и не роботы; на некоторых из них были заметны следы ранений. У одной из тварей была серьезно повреждена рука, из нее на пол коридора капала черная жидкость, смешиваясь с пылью.
Это были пришельцы, неизвестная ранее биоформа. Тегана в этом теперь не сомневался. Затем его швырнули на пол. Он разглядел еще одно существо, тоже раненое. Тегана бросилось в глаза, что у этой твари почти человеческое лицо, более округлый, человеческий череп, а под выростами-цветами виднелся вполне человеческий нос.
Существо опиралось на импровизированный костыль - для этого явно приспособили ручку от швабры, - волоча за собой одну ногу. Под подбородком виднелся блестящий мешок ярких розовых и зеленых полипов. В нос Тегана ударили странные запахи - воняло рыбой и экскрементами.
Тегана крепко прижимали к полу, пока двое других существ срывали с него одежду. Ничуть не церемонясь, ее попросту раздирали по швам, затем расстегнули застежки ботинок и стащили их вместе с носками. В чем мать родила Тегана дрожал на шершавом каменном полу вестибюля. Его заставили подняться и потащили в глубь тюрьмы. Впереди вприпрыжку ковыляла Боевая Форма. Пробил час подчиниться генетическому зову. Наличие свежих боевых сил заставило этот зов колоколом звучать в ее мозгу. Оставалось только подчиниться ему, ничто другое не могло заглушить его мучительного биения.
Настало время зачать Высшую Форму. Повелитель Прочих должен снова вернуться в этот мир! Его возвращение было неизбежно. Вскоре повсюду появятся Высшие Формы. Так было заведено испокон веку. Они требовали права на существование. Но тогда отточенной стройности боевого порядка настанет конец, независимость будет утрачена, а ей на смену придут сумасбродные капризы Высших Форм.
Но, увы, зов был слишком силен, чтобы не обращать на него внимания. В груди "Прамода" набухала, поднимаясь через горло ко рту, несущая семя "рука".
"Легионеры" бросили Тегана в одну из камер на первом этаже. Затем они поднялись вверх по лестнице, рывком открыли первую попавшуюся камеру и бесцеремонно погнали троих заключенных на первый этаж.
По одному они хватали несчастных, срывали с них одежду и пинком заталкивали в камеру к Тегана. Оттуда обнаженные люди в ужасе наблюдали, как с тем пришельцем, что хромал на раненую ногу, стало твориться нечто невероятное. Рот его открылся, нижняя челюсть отвисла, а из сияющей пасти показалась толстая коричневая кишка, прямо на глазах становясь все длиннее. Кишка чем-то напоминала небольшой слоновый хобот.