— А, а, а-а-а, — пригрозила пальчиком слечна Глашек. — Голосом. Я хочу услышать твой чудесный голосок.
Мария грустно проследила за тем, как планшет перекочёвывает на столик, а затем перевела неуверенный взгляд на Лешую.
Та лишь молча улыбалась.
Дриада медлила. Медлила достаточно времени, чтобы щупальце, которым оперировала гостья, вновь скрылась где-то под кожей хозяйки, словно бы его никогда тут и не было.
Сирена плотно сжала губы, медленно выдохнула носом, а потом попыталась показать жестами, что не может говорить.
Слечна Глашек сцепила руки за спиной и склонила голову на бок.
— Что ты хочешь сказать?
Мария вновь постучала ребром ладони по шее, затем изобразила пальцами речь и сокрушённо помотала подбородком из стороны в сторону.
— Я не понимаю.
Мария похлопала себя по губам, несколько раз открыла и закрыла рот, а затем изобразила жестом взрыв башки.
— Я тупая, — дружелюбно улыбалась богиня. — Просто скажи.
И тут Сирена поняла, что тупая тут не гостья, а сама дриада.
Неуверенно пожевав губы, она наконец решилась и произнесла своё имя.
Как можно тише.
— Мария Плотникова.
Тут бы добавить обращение “госпожа”, но чем больше слов будет сказано, тем серьёзней окажется урон. Уж лучше так.
Благо, богиня выдержала. Даже не поморщилась. Это вселило в Сирену надежду.
— Туфта, я тебя не слышу, — покачала головой Лешая.
— Мария Плотникова, госпожа, — уже громче ответила дриада и тотчас же в страхе зажала рот ладонями.
Из правого глаза, правой же ноздри, а чуть позже — из правого уха гостьи, потекла кровь. Не буйным потоком, но густыми жирными ленивыми каплями.
Но богиня вообще не выглядела обеспокоенной. Она даже не думала утирать лицо. А ведь на бледной коже багровые тёмные следы были особенно хорошо заметны.
— А теперь скажи “ара-ара”, Мария.
Дриада с ужасом следила за тем, как одна из капелек доходит до верхней губы Лешей, затем ненадолго застывает, а после продолжает свой путь, слегка отклоняясь в сторону щеки.
— Скажи “ара-ара”, светик, не стыдись, — не унималось божество.
Сирена медленно собралась с силами и, наконец, ответила громким шёпотом.
— Госпожа… ваша… смертная плоть… ей плохо…
— Ей плохо без “ара-ара”! — весело отозвалась слечна Глашек. — Скажи “ара-ара”.
Марии было страшно. Она вновь посмотрела на капельку крови, объединившуюся с той, что стекала алой слезой из глаза, и, изрядно потяжелев, шустро устремилась через подбородок к шее, а оттуда — к белоснежному вороту платья богини.
Но… Лешая же наверное знает, что делает?
— Ара-ара, — произнесла Сирена громким шёпотом.
Ответом ей было очередное бодрое:
— Туфта, я тебя не слышу!
— Ара-ара, — ответила дриада уже громче.
И с ужасом застыла, глядя на то, как все сосуды правом глазу богини лопаются, а белок окрашивается красным. Следом за первой слезой бодро побежала вторая, а третья родилась уже в уголке левого, пока ещё выглядящего здоровым ока.
И что это за “ара-ара” такое? Оно должно как-то по особому вибрировать? Богиня пытается что-то выяснить?
— Туфта, я тебя не слышу! — улыбка Лешей стала напоминать оскал.
Белоснежные волокна одеяний гости на глазах багровели уродливыми пятнами.
— У вас же сейчас барабанные перепонки лопнут, — громким шёпотом протараторила Мария. — Вы вообще ничего не будете слышать.
— Тогда пусть последним, что я услышу, окажется “ара-ара”!
— Ара-ара, — пискнула дриада и испуганно вжала голову в плечики.
Она зажмурилась, но лишь на секунду. Почти сразу же открыла сначала левый глаза, а затем правый.
С каждым новым “ара-ара” Лешая выглядела всё хуже и хуже. Вот и сейчас, богиня говорила, а изо рта у неё шла кровь.
— Туфта, я тебя не слышу!
— Ара-ара! — Мария не кричала изо всех сил, но, всё же, эти слова были сказаны весьма и весьма громко.
Слечна Глашек дёрнулась, замерла в неестественной позе, словно марионетка, управляющий которой кукловод вдруг запнулся обо что-то за кулисами, а затем, спустя секунду, богиня упала на пол безвольным мешком с картошкой.
Мария не выдержала и заплакала.
Беззвучно. Позволяя себе только носом шмыгать. Для надёжности даже зажав рот двумя ладошками. Ножки как-то сами собой покосились и в итоге дриада опустилась на коленки.
Чего хотела Лешая? Зачем она делала то, что делала? Зачем просила травмировать себя? Зачем ей нужно это хтоново “ара-ара”? Оно настолько важно, чтобы за него умереть? Да-да, конечно, богиню оживят. Само собой. Но разве от этого она испытала меньше боли?
И Сирена стала ждать. Ждать, когда придут прислужники Лешей, заберут свою госпожу, подлечат её. Та проснётся, соберёт в голове воедино собранные данные. Придёт к каким-то выводам, сделает что-то на их основании.
Но ожидаемая свита не заявлялась. Интересно, какой срок им отмерили? Наверное, это ради безопасности. Чтобы никто не открыл двери, когда внутри будут “ара-ара” кричать. Видать, не рассчитала богиня, подумала, что окажется крепче, или что голос дриады будет менее разушительным.
И Мария ждала. Минуту. Другую. Пять? Десять? Пятнадцать? Полчаса? На самом деле, единожды досчитав до ста, Сирена потеряла счёт времени.
И спустя неопределённый срок, Лешая вдруг зашевелилась. Сначала неуклюже дёрнулась в коленке и плече. Как-то болезненно. Будто бы мышцы свело спазмом. Затем задрожала всем телом. А спустя ещё секунд десять в движениях появилась осмысленность.
Наконец, слечна Глашек уселась. Как-то механически. Вновь возникли ассоциации с куклой. Но постепенно жесты становились всё более и более естественными.
— Отвратительное “ара-ара”, Мария, — гостья беспечно поковырялась мизинцем в ухе, а затем оценила, насколько сильно обагрился перст. — У меня аж кровь пошла. Кто тебя учил так говорить “ара-ара”?
Сирена к тому моменту сумела удивлённо проморгаться. В смысле, да, она понимала, что перед ней божество, которое может всякое. Но понимать разумом — это одно, а совсем иное — видеть воочию.
Мария смущённо улыбнулась, потупив взор, да ответила вполголоса:
— А как правильно?
Лешая усмехнулась, а затем… веки полуопущены, лёгкая улыбка, полная превосходства. Весь её облик словно бы пропитало сладострастие. Глубокий томный голос лишь подтвердил догадки Сирены:
— Ара-ара-а-а…
Да-а-а, это звучало. Похоже, какой-то своеобразный фетиш. Мария его не знала, но вполне могла понять.
Дриада тихонько прыснула, а затем поспешила утереть глазки основаниями кулачков.
— Ара. Ара.
Богиня презрительно фыркнула.
— Ну, что за позорище?! У тебя что, с объёмом лёгких проблемы? Или с голосовыми связками?
— Со связками, — тихо ответила Мария.
Она уже уловила суть игры. И даже начала получать от неё какое-то удовольствие.
— Ну, тогда давай мы их тебе переделаем, — слечна Глашек принялась разминать пальчики. — Ложись на диванчик, смотри в потолок. Больно не будет, но тебе может показаться, что ты задыхаешься. Знай: это не так. Просто из-за того, что я снижу чувствительность нервных окончаний, ты не сможешь полноценно воспринимать процесс. Сосредоточься на том, чтобы гонять воздух лёгкими. Это не должно занять много времени.
А вот теперь Лешая звучала совсем как та, другая. Которая Перловка, в смысле.
Ну, да, для того и было придумано это разделение. Чтобы никто не путался. Но ведь они и правда — один и тот же человек, просто выбравший два разных пути. Даже речи… слово в слово то же самое говорила Тёмная вариация богини перед операцией. И тон был похож.
Похож, но не тот же самый.
Дриада послушно улеглась на диванчик и обратила взор к высоким, обшитым металлом потолкам.
Сирена решила не озвучивать своих мыслей, чтобы не смущать разум той, что желала ей только добра. Ну и, заодно, чтобы не причинять ей лишний раз боль, конечно же.