Наконец Браяр не выдержал:
— Как оно там было?
Розторн вздохнула:
— Я не могу сказать.
— Разве это не был просто храм?
— Да, и нет. Лучше я сказать не смогу.
— Но можешь попробовать.
— Браяр, это запрещено. Я должна была дать клятву.
Он знал, что она была настроена серьёзно.
— Я этого терпеть не могу, знаешь ли. Могла бы хоть раз нарушить клятву.
— Тогда как бы ты вообще мне доверял, мальчик, или я — тебе?
— Я не твой мальчик.
В шокирующей вспышке нежности она нагнулась поверх лежавших между ними семенных шариков, и обняла его:
— Ты всегда будешь моим мальчиком. И никогда больше не станешь меня слушать, если я нарушу клятву.
— Ты знаешь, что Парахан и остальные будут спрашивать. — Он ответил на её объятия взаимностью, и они отпустили друг друга одновременно.
— Они получат примерно такой же ответ. — Розторн вздохнула. Какое-то время они молчали вместе, пока она наконец не сказала: — Я буду так рада уехать домой.
— Я знаю, что ты имеешь ввиду, — пылко сказал он. — Эта страна просто такая странная, Розторн. Изображения оживают и насмехаются над тобой…
— Есть таинства, которым меня в моём храме не учили, — добавила она.
— Статуи двигаются.
— Я слышу голоса, которых быть не должно. Эмелан такой чудесно обычный, — сказала Розторн. — Мы поедем домой, и это место будет казаться похожим на далёкий сон. Оно просто обязано.
Утром весть разошлась по армии подобно лесному пожару: разведчики нашли множество отпечатков копыт на дороге впереди, и на земле к востоку. Враг был здесь до них. С вестями о том, что враг подобрался так близко, западники были готовы вставать и выдвигаться на рассвете. Их костры были затушены, а палатки — упакованы в то же время, что и у войск Суды и Парахана.
В тот день войска Королевств и отряд Ланго были в середине колонны, поскольку прошлым днём они двигались в арьергарде. Браяр зевал без остановки. Он присоединился к Розторн на её полуночную службу, зная, что она вознесёт молитвы за Эвви в темноте. Ради духа Эвви ему было не жалко пожертвовать немного сна, поскольку они с Розторн могли зажечь правильные благовония и произнести молитвы, которые были ему как бальзам на сердце.
День прошёл в напряжении, но без происшествий. Они проехали мимо окружённой стеной деревни: ворота были закрыты, а население стояло на стене с арбалетами. Небольшая группа жителей выехала, чтобы переговорить с Капитаном Ланго. Командующие различными частями их группы остановились у дороги, чтобы поговорить, пока остальные поехали дальше. Потом командующие воссоединились со своими людьми. Разведывательные патрули сразу усилились, разъехавшись во все стороны от их маленькой армии.
Браяр проскальзывал мимо солдат, пока не оказался рядом с Судой, когда она вернулась.
— Как близко мы к ним? — спросил он.
Она хмуро посмотрела на него:
— Возможно, ты в армии впервые. Возможно, ты не знаешь, что командующие обычно не делятся информацией с солдатами, если в этом нет острой необходимости.
— Но ты должна делиться информацией со своими магами, так ведь? — спросил он, принимая для Суды свой самый невинный вид. — Может оказаться, что мы можем что-то сделать.
— Вы — растительные маги, — ответила Суда. — Что мог… ох, Ра́йя, дай мне терпения. Всадники, приблизившиеся этим утром слишком близко — арьергард. В двух днях впереди нас небольшая армия, и они двигаются на ястребиный анус быстрее нас, потому что им не нужно волноваться об обезъяноплюйском обозе! Это те свиньи, которые напали на Храм Тигров, судя по тому, что люди из деревни рассказали Ланго. Я-то думала, они развернутся, и дадут нам милое, прямое сражение! — Она зыркнула на равнины справа, затем нахмурилась: — А это ещё кто, как ты думаешь? Только не говори, что моё желание исполнится!
Браяр прищурился. Издалека на них смотрел новый всадник, бывший достаточно далеко, что Браяру не было видно, был ли он вооружён. Он послал свою силу в корни трав, пытаясь дотянуться до наблюдателя, но тот развернулся? и поехал прочь раньше, чем магия Браяра до него добралась. Он бросил взгляд на Розторн, та покачала головой. Она тоже не коснулась наблюдателя.
Суда резко свистнула. На этот раз она отправила за незнакомцем двоих солдат. Вскоре они вернулись. Они его потеряли.