Кишевшие в помещении придворные расступились перед Мастером Презентаций, слегка кланяясь, когда он проходил мимо. Он направлялся к позолоченному возвышению в сердце зала. Взор Браяра приковал император. Как и они, он уже переоделся, сбросив с себя жёлтые халаты, которые носил ранее.
Император Уэй-шу Мао-рин Гуан-гонг Жи-ан из Династии Лонг был пятидесяти лет от роду. Это проявлялось лишь в отдельных седых волосках у него на висках, и в неожиданном седом пятне на коротко остриженной бороде. Его усы были такими же чёрными, как и остальные его волосы. У него были янджингские тёмно-карие глаза, и бронзовая кожа янджингского воина, проводящего много времени на солнце. У него были широкие скулы и длинный нос. «Кровь кочевников-коневодов в роду», — подумал Браяр, — «но его мать была пленной наложницей, так ведь? Значит, наверное, она и была кочевницей».
Халат Уэй-шу был из ярко-жёлтого шёлка, украшенного густой золотой вышивкой. Он застёгивался на шее и плече петельками из всё того же золотого шёлка. Ноги императора, скромно укрытые простыми чёрными туфлями, покоились на табуретке. На коленях он держал сложенный синий веер, хотя по обе стороны от него стояли слуги, державшие в руках гораздо большие по размеру опахала, чтобы отгонять от него жару. На голове у него была прихотливо сложенная шапка из накрахмаленного чёрного шёлка.
— Узрите могучего императора, шестого в своей династии, возлюбленного всеми богами, — начал декламировать Мастер Презентаций, остановившись перед возвышением. Их маленькая группа остановилась у него за спиной. Это было частью их представления. Евнух должен был перечислить все титулы императора, что должно было занять какое-то время.
Браяр бросил короткий взгляд направо от трона. Там, у подножья возвышения, стоял Парахан, на коленях. В его гардеробе произошло пополнение, и Браяру оно не нравилось. К золотому ошейнику рослого мужчины была прикреплена ещё одна цепь. Она тянулась к трону, где была обмотана вокруг левого запястья императора. Браяр опустил взгляд, пока никто не увидел бешенство в его глазах. К его удивлению, Парахан ему начал нравиться. Он считал, что обращаться с пленником как с неукрощённым зверем — жестоко. За два года, пока он, Розторн и Эвви ехали на восток, Браяр встречался со многими людьми. Он кое-что узнал о воинах. Парахан заработал свои старые шрамы отнюдь не играя со своим любимым псом; он получил их в бою. Возможно, император слишком привык к тому, как ему кланялись его воины и рабы. Может быть, однажды он на своём собственном горьком опыте узнает, что заковывание человека в кандалы не означало, что он укрощён.
Мастер Презентаций наконец докудахтал до конца. Розторн поклонилась — не более низко, чем кланялась Богу-Королю. Посвящённые Живого Круга не признавали никаких земных владык. Браяр поклонился ниже. Он предпочитал заставлять могущественных людей думать, что он — милый, почтительный парень. Эвви, всё ещё остававшаяся порядочной дочерью империи, несмотря на то, что покинула её со своей семьёй в возрасте четырёх лет, опустилась на колени, и девять раз коснулась лбом пола.
— Посвящённая Розторн. — Голос у императора был глубоким и приятным, квинтэссенцией доброты. Его тийон был идеален. Браяр цинично задумался, звучал ли его голос так приятно из-за магии, потом сказала себе, что не следует быть таким мелочным. — Мы очень рады приветствовать тебя при нашем дворе, — продолжил император. — Твоя репутация уже давно достигла нас, принесённая Торговцами, привёзшими нам лекарства и саженцы, полученные от тебя великой ценой и с великим трудом.
Розторн снова поклонилась:
— Полагаю, что лекарства и растения были удовлетворительны, Ваше Имперское Величество, — сказала она.