3. Вторая мировая война:
идеологическая проблема немецкой науки
Идеологическая проблема немецкой науки при нацистском режиме была почти идентична проблеме, с которой сталкивалась наука в Советской России при коммунистах, и поэтому ученые испытывали сильное давление — от них требовали создать «альтернативную парадигму». Но что это значит? И какое отношение это имеет к исследованию гипотезы о том, что Великая пирамида была оружием?
Чтобы понять, почему Германия стремилась к созданию такого оружия, особенно при нацистах, необходимо разобраться в основах геополитики. Во-первых, нужно учитывать, что милитаристская доктрина Германии является не продуктом фанатичных нацистов, а следствием геополитической ситуации, в которой оказалась страна. Окруженная такими сильными потенциальными врагами, как Франция, Россия, Англия и (в какой-то период) Австрия, Пруссия была просто обязана выработать военную доктрину, способную сломить и перехитрить любого врага. «Блицкриг» и «огневое подавление» превратились в военную доктрину Пруссии, а затем и всей Германии: способность сконцентрировать превосходящие силы на небольшом участке, нанести сокрушительный удар, а затем быстро развить успех или повернуться лицом к новому врагу. Эту доктрину разработал Фридрих Великий, а не кайзер или Гитлер. Кайзер просто добавил мобильную тяжелую артиллерию, а Гитлер — танки и пикирующие бомбардировщики.
Во-вторых, это значит, что стабильность любого уважающего себя немецкого правительства всегда будут обеспечивать два фактора: (1) сильная армия с самыми современными обычными видами вооружения и многочисленными резервистами, которых можно мобилизовать за короткое время, и (2) стремление использовать любое направление исследований, которое может привести к созданию «решающего оружия», то есть такого оружия, которое обеспечит немецкой армии решающее тактическое и/или стратегическое преимущество на глобальной геополитической арене и укрепит крайне непрочные позиции в центре Европы, где господствуют могущественные державы.
В этих обстоятельствах Германия включилась в гонку вооружений, но не ради обладания ядерным оружием, а для того, чтобы получить во много раз более эффективное и разрушительное скалярное оружие.
Беда в том, что Германия включалась в эту гонку дважды, первый раз во время Второй мировой войны. Объявив теорию относительности и некоторые аспекты квантовой механики «еврейской физикой», Гитлер нанес серьезный ущерб немецкой науке. Он не только вынудил уехать из страны тех людей, которые могли бы снабдить его самым мощным оружием современности, но и ограничил исследования идеологически одобренными рамками. Результат получился ошеломляющий, но он был достигнут слишком поздно, чтобы нацисты смогли извлечь из него выгоду.
В конце войны, когда охотники за научными секретами союзников проникли в Германию и стали железнодорожными вагонами вывозить немецкие патенты и отчеты о научных исследованиях — большая часть их до сих пор засекречена! — они наткнулись на нечто устрашающее. Благодаря не только изоляции Германии, но и тому, что нацисты отвергали обычную западную физику — «еврейскую физику» — и отдавали предпочтение нацистскому эквиваленту древней теории эфира и энергии вакуума, немецкая наука раздвинула границы эзотерической физики в новых и зачастую пугающих направлениях. В известной книге Луи Повеля и Мишеля Бержье «Утро магов» («The Morning of the Magicians»), посвященной влиянию оккультизма на нацизм, содержатся любопытные комментарии на этот счет:
После окончания войны 8 мая 1945 г. в поверженную Германию были немедленно отправлены команды исследователей. Их отчеты были опубликованы; один лишь их перечень занимает 300 страниц. Германия была отделена от остального мира с 1933 г. В течение двенадцати лет техническое развитие рейха шло странными, расходящимися путями. Несмотря на то, что немцы отставали в работах по созданию атомной бомбы, у них были гигантские ракеты, подобных которым не имели ни Америка, ни Россия. Возможно, у них не было радара[203], но они сконструировали систему инфракрасных детекторов, которые оказались не менее эффективными. Они не открыли силиконы, но создали новое направление органической химии, в основе которой лежали углеводородные цепочки.