Нет, это не гладиатор, хотя пятиметровый скелет с шестью руками с зажатыми в них разной степени кривизны рельсами, которые одержимые гигантоманией могли бы назвать мечами, мог стать звездой галактических боёв без правил. Но он был всего лишь стражем станции Метро Мёртвого мира, на что намекал логотип из трёх «М» на его лбу. Проверял уровни допуска и наличие оплаченного билета.
Я как-то забыл об этой особенности нашего мира. Привык, будучи рыцарем смерти, что могу идти куда хочу. Вот и застыл на пороге портала, не давая ему отключиться.
Так, он подходит. Не нравится мне, как он отводит самый зазубренный меч для замаха. Через шесть секунд выйдет на дистанцию удара. Я ещё могу вернуться назад. Но там в любой момент может рвануть перегруженный магами артефакт.
Пять секунд.
Делаю шаг вправо, вытягивая левую руку в сторону, так чтобы она находилась в поле портала, не давая ему деактивироваться.
Четыре.
Будет забавно, если мне не хватит времени.
Три.
А если сработает на счёте ноль, значит, моей судьбой управляет кто-то с любовью к расхожим шаблонам.
Д…
Из портала с диким рёвом вырвалась волна красного пламени, отшвырнув стража к противоположным колоннам. До них он впрочем, долетел в виде горящей кучи костей.
А я остался без левой руки. На месте локтя горел магический антизомбиный огонь. Взмахнув мечом, я избавился от превратившихся в факел костей, перерубив их чуть ниже плеча.
— Вот тебе и дифракционная решётка, — говорит Нео.
Отвлекаюсь от удачной ампутации и смотрю, как полыхающие огнём кости почти равномерно распределяются меж всеми колоннами противоположной стороны зала.
Их просто затягивает в активированные взрывной волной порталы.
Кстати и мне нужно поспешать, пока сюда не прибыла служба безопасности метрополитена.
И, раз уж у меня есть полная свобода выбора, лучше выбрать портал с наивысшим уровнем доступа. Направляюсь к лестнице, ведущей на последний этаж. Где-то там есть выход в мир барона Субботы. Осталось только правильно расшифровать обозначающие его петроглифы.
* Визуализация классического эксперимента из квантовой физики.
** Более подробно эти события описаны в книге "Сновидец против магов".
Глава 11. Благородный разбойник
Фин лежал в засаде на нагретом подземном вулкане базальте пребывая в режиме невидимости (пассивная способность горных гномов «слияние с камнем»), следил за бьющим киркой по камню зомби и предавался сомнениям. Гном размышлял о своём плане прокачать ювелирную профессию на собственноручно добытых алмазах.
В теории всё выходило математично. Есть суперподземелье — Копи Царя Соломона. Там в промышленных масштабах добываются алмазы. Но вынести их оттуда нельзя. Только обменять на очки подземелья. Но даже тем, кто согласен на это, получить право на работу не просто.
Чтобы попасть в Копи нужно заплатить. Алмазами. Их предполагалось добывать на базальтовом плато, в центре которого находился кратер подземного вулкана и являющимся тем самым подземельем.
Копи делилось на уровни и чем ниже, тем больше там было алмазов. Соответственно, прибывающим авантюристам назначался участок в зависимости от количества принесённых с поверхности алмазов.
Поскольку эта система представляла собой финансовую пирамиду, где девяносто процентов выгоды получал хозяин копей, барон Суббота, желающих помахать киркой в шахтах вулкана было не так чтобы много.
Но и не мало, учитывая, что внешняя зона, там где и пребывал сейчас Фин, стала святой землёй для грабителей. Где словосочетание «охотники за алмазами» относилось не столько к старателям, сколько к разбойникам, охотящимися на этих старателей.
Кроме финансовой выгоды, все выбравшие специализацию вора или разбойника прокачивались здесь с невероятной скоростью.
Первое время Фин пытался добывать алмазы из выброшенных вулканом на поверхность камней. Но быстро понял, что чтобы долбить камень, каждую минуту ожидая нападения из инвиза, нужно быть зомби и ради профессии ювелира, придётся прокачать ремесло разбойника.
Часа через три ожидания к зомби, всё это время колупавшему киркой камешек размером с маленького слона в двадцати метрах от лёжки Фина подплыло воздушное марево. Послушался глухой удар, и зомби распался на две неравномерные половинки, а из невидимости вышел силуэт пустынного рейнджера с двуручной саблей. Опустившись на колени, он начал быстро собирать выпавшие из трупа алмазы.
Фьють! Пропела стальная струна гномьего арбалета и рейнджера пригвоздила к камню толстая металлическая стрела.
Первый опыт оказался удачным. С грабителя выпало в три раза больше алмазов, чем гном снимал с зомби.
С другой стороны камня раздались звуки шагов. Гном вообразивший, что был не единственным, устроившим здесь засаду, запаниковал, попытался зарядить арбалет, но поняв, что не успеет, подобрал трофейную катану, и схоронился в тени.
Из-за камня вышел однорукий скелет. Оглянувшись по сторонам и не заметив никого живого (гном как раз воспользовался расовой способностью становиться неподвижным как камень), направился к небольшой трещине в базальте.
Фин следил как тот прячет в ней что-то объёмное. А когда он встал, гном увидел, как скелет убирает в инвентарь то ли горшок, то ли банку и быстро удаляется.
Что он мог прятать? — Фин и сам не заметил, как оказался около тайника. — Неужели зомби научились скрывать часть добычи так, чтобы она не выпадала лутом после смерти?!
Тут же нечего прятать кроме алмазов? — вопросил себя гном, запуская руку в тайник нежити. — Если это они, мне хватит дойти до мастера ювелира, — размечтался гном, нащупывая… большой камень?
Из-за спины послышались шаги. Фин рывком попытался вытащить руку, но та, словно прилипла к камню.
Однорукий скелет подошёл со стороны пойманной руки, так чтобы гном не мог достать его длинной катаной.
— Знаешь, — вдруг заговорил он, — в Древней Индии было много диких обезьян. В Древней Бразилии их было не меньше, но бразильцы думали только о танцах, карнавалах и легионах смерти. А в Индии обезьян ловили и дрессировали на крафтинг бананов. Но в твоей ситуации, тебя должно больше интересовать, как они их ловили. Согласен?
Гном хотел было послать полоумного бота куда подальше, но подумал, что если он перестанет болтать и начнёт действовать, то единственным способом выжить, будет отрубить себе руку. А то, что скелет был однорукий, как бы намекало, что он уже попадал в похожую ситуацию. Что из этого следовало, Фин додумать не успел, так как пришедший, приняв молчание за знак согласия, продолжил.
— Ловец подходил к дереву, на котором сидела обезьяна, и начинал копать ямку. Потом клал туда камешек и уходил. Догадываешься, что происходило дальше?
Тут гном уже не мог удержать ругательств. Внимательно прослушав их, скелет покивал головой и продолжил.
— Обезьянка, разумеется, спускаясь с дерева и пыталась достать спрятанное. Тут появлялся ловец и подбегал к ней. Та пыталась убежать, но от испуга и жадности забывала отпустить камень. А вместе с ним рука сквозь отверстие в земле не проходила. В результате обезьянку ловили.
Ты, конечно, не обезьяна, но схватился за камень, намазанный клеем, которым твои сородичи склеивают трещины в камнях. Вот никогда не мог понять, зачем продавать такой сильный клей в фирменном магазине? Но согласись, своей цены он стоит.
— Что тебе нужно? — едва услышав про клей, Фин прекратил попытки освободится, но и отрубать себе руку не спешил. Если бы его хотели убить, то не заговаривали бы зубы.
— О, ты хочешь, чтобы я сказал это вслух? Хорошо, — в руке скелета возникла остро заточенная лопата, которой он пафосно указал на гнома, — брильянты или жизнь!
— Откуда ты знаешь, что я собирался крафтить бриллианты? — изумился гном. — Или всё дело в расовых стереотипах? Раз гном, значит ювелир, так что ли?
— А ты ювелир? — удивился скелет. — Я вообще-то имел в виду алмазы, но по древней традиции алмазных грабителей называют «похитители бриллиантов». Так у тебя есть бриллианты?