Народ раскидывал последние бревна поэтому, не дожидаясь прилета очередных гостинцев я заорал:
— Уходим! Быстро! Прожектор не включать!
Потом, хлопнув по плечу Селиванова, добавил:
— Спасибо, братишка! Уводи своих людей, а то сейчас здесь горячо будет! И если связь есть, пусть передадут нашим, что Чур, в Таганрог, отбитый у немцев бронепоезд гонит! Хорошо?
Взводный кивнул:
— Об чем разговор! И ротному, и комбату скажу! А они уж дальше всем передут! Пушшай люди порадуются! Это ж надо — такое дело провернуть! Еройские вы робяты!
Тут мы резво залегли, пережидая взрывы (на этот раз, уже метрах в ста) и разбежались. Я не стал парню объяснять, что сообщение необходимо не для народной радости, а для того, чтобы наше внезапное появление, панику в красных тылах не навело. Не до объяснений было. Он нырнул куда-то в темноту а я, заскочив в уже подошедший вагон, захлопнув дверь застыл, напряженно прислушиваясь — попадут, не попадут? Не особо слышные через броню разрывы раздались где-то сзади и левее. А по мере увеличения скорости, они все больше и больше отдалялись. Ну а минут через пять, когда поезд плавно вошел в поворот, огибающий сопку, я выдохнул и победно ощерившись, сделал «йес». После чего, повернувшись к своим людям, выдал:
— Ну что братва? Вроде проскочили! Мля! Проскочили!! Кто молодцы? Мы молодцы! Готовьте ладони для пожатий и жопки для поцелуев!
Мужики при этом начали радостно пихать друг друга, а Женька, неуверенно улыбаясь уточнил:
— Чего-то я насчет поцелуев недопонял… Чего готовить?
Я охотно пояснил:
— Если нас, командование, за такой королевский подгон, не начнет в задницы лобзать, то я уж не знаю даже, чего им, собакам, еще надо!
Трофимов солидно подтвердил:
— Во-во! И ордена нехай готовят! Мы же считай, орудийную батарею уничтожили. Со всем личным составом. Гарнизон города перебили. Пленных c трофеями захватили. Да еще и бронепоезд умыкнули у германца! Целенький! Новенький! С полным б\к, вооружением и даже с огнетушителями!
Не знаю уж, чем Гриню так зацепили эти огнетушители, что он их постоянно вспоминает, но насчет орденов, мой зам прав. Сдается мне что на батальон в этот раз должен просыпаться наградной дождь. И я все силы к этому приложу, потому как люди реально заслужили.
И тут подал голос Комаровский. Старик с улыбкой наблюдал за нашими плясками, а когда мы немного угомонились, задал простой вопрос:
— Молодые люди, а вы уже подумали, как будет называться этот БеПо? Или это не в вашей компетенции?
Я замер, а потом подняв палец, глубокомысленно произнес:
— Точно! Как вы яхту назовете, так она и поплывет! Вопрос серьезный. И если что — краска у нас есть! Черная, но это лишь подчеркнет причастность морской пехоты к этому бронепоезду! Ну что — у кого какие предложения?
Глава 3
Народ действительно всерьез принял мое предложение поэтому в обсуждении принимали участие все находящиеся в данным момент в вагоне. И от пятнадцати человек (остальные занимались делом) гвалт стоял нешуточный. Я же, отвел себе роль критика и тоже веселился вовсю.
— Красный пролетарий!
Кивнув, очередному крикуну, прокомментировал:
— Индейский слесарь? А что — и рабочий и краснокожий в одном флаконе.
— Анархия-мать порядка!
На это даже Трофимов отреагировал:
— Не братва. Давай без указаний партийности. Люди ж разных взглядов за революцию воюют. Надо, чтобы для всех звучало!
— Волжский пахарь!
Тут даже я удивился:
— А почему волжский?
Внесший предложение белобрысый курносый парень застеснялся и тут же внес коррективы:
— Можно не волжский. Можно просто — пахарь.
Пока я обдумывал интересное название (пахарь не в смысле «землепашец», а в смысле «рабочий войны») парни накреативили еще десяток предложений. Но когда пошли сокращения, то не выдержал:
— Тогда уж сразу — Даздраперма!
Все озадаченно примолкли, а Берг, вытаращив глаза, спросил:
— Это что еще за извращение?
Я ухмыльнулся:
— Не ну если уж в ход пошли «ВперПоКомы» то и «Даздраперма» имеет право на жизнь. Это всего то — «Да здравствует первое мая»!
Но мое предложение было отвергнуто. Никто не хотел оказаться захватчиком бронепоезда со столь неблагозвучным названием. А когда первоначальный запал у ребят прошел, и они перестали, перекрикивая друг друга вносить свежие идеи, то я коротко произнес:
— «Писец». Не через «е» а через «и».
Гриня поднял бровь:
— Уж больно на пиздец похоже… А что это вообще такое?