При этом было интересно наблюдать за поведением Сталина. Он либо молчал, либо расхваливал Чура, когда разговор переходил на мою персону. Куда бы деться — прямо душка! Хотя практически все эти дни, изначально как прилип ко мне, так только на «поспать» домой уезжал. И уже мозг весь высверлил беседами на самые разные темы. А главное — и не пошлешь ведь человека! С Жилиным мы твердо договорились что я приложу все силы для перетягивания «лучшего друга физкультурников» на нашу сторону. Правда, когда давал обещание, то имел ввиду больше Лапина чем себя. А тут получилось, что самому пришлось напрягаться, спорить и доказывать.
Но ничего — с завтрашнего дня он займется подготовкой к отъезду и можно будет немного вздохнуть. Потом еще два-три дня потерпеть в дороге, (едем мы вместе) и я торжественно передам Кузьме Михайловичу персональную головную боль. А не будет справляться комиссар, еще и студента туда же подключу. Но это правда, исключительно в виде самой крайней меры, после которой товарища Джугашлили останется лишь пристрелить, словно загнанную лошадь. Ведь в бескомпромиссности Бурцева, который убежденностью, рвением и общим фанатизмом сильно напоминал приснопамятного Мехлиса, я был уверен так же, как в бесконечности вселенной. М-да… Понятно, что мои рассуждения относительно Сереги больше шутейные, но как уже говорилось в каждой шутке есть лишь доля шутки и неизвестно еще как там «товарищ Роза» себя чувствует…
У меня же для посещения Тулы оставалось три дня и поэтому я тоже стал готовиться. Просто на всякий случай перед поездкой решил добыть справочник по металловедению и направился в Императорский Московский университет. Тот самый что предтеча МГУ. Там почти никого не было, но в конце концов, отловив знающего человека, был направлен в Физический институт Московского университета. Оттуда, вместе с доцентом Шаровым пошли за нужной литературой к нему домой. Там засиделись с умным человеком, поэтому от доцента вышли уже затемно. Извозчика поймать не удалось и чертыхаясь во тьме переулка (редкие фонари горели лишь на более-менее центральных улицах) мы с Магой потопали к своему особнячку пёхом. И если вы думаете, что идти было так же удобно, как и в нынешние времена по асфальту, то вы ошибаетесь. Нет, покрытие улиц присутствовало. Брусчатка в основном. И пока она ровная, то идти по ней даже впотьмах нормально. А когда один камень выше, а другой провалился ниже, да еще все это сверху покрыто раскатанными лошадиными «яблоками» то испытывается некий дискомфорт. Да и запахи, после легкого летнего дождичка, стали особенно острыми. Вот никогда бы не предполагал, что в Москве будет настолько вонять деревней. Правда к навозу никакой идиосинкразии нет, но вот как же почти из каждого переулка несло мочой! Аж дыхание задерживать приходилось.
И вот, проскакивая один из таких переулков, услыхал впереди какую-то возню, а потом тихий то ли вскрик, то ли писк и сразу следом за ним четыре приглушенных выстрела. Чандиев на секунду замер, решив процитировать Саида:
— Стрыляли…
После чего, мы, достав оружие и стараясь не бухать сапогами, осторожно двинули вперед. В принципе я не особо удивился произошедшему. Бандитизм на просторах страны цвел и пах. Вот как еще при Керенском выпустили урок на волю, так до сих пор и пытаются их загнать обратно. Только не особо успешно, потому что за это время, они офигеть как приросли личным составом вбирая в себя всех — начиная от вчерашних грубых землепашцев и заканчивая утонченными, интеллигентными любителями кокаина. И главное — народ бандиты режут, как-то вообще не задумываясь. По слухам — каждое утро по несколько телег трупов собирается. Вот и сейчас, похоже, кому-то не повезло…
Потихоньку приблизившись к арке между домами, разглядел темные кучки на земле и стоящий рядом небольшой силуэт, который приглушенно матерился. Вернее, нет. Не матерился, а ругался возмущенным девчачьим голосом: