А на шестой день, попрощавшись с хозяевами, решили двигать из столь негостеприимной местности дальше. Дырка в ноге у Магомеда, не то, чтобы зажила, но он уже мог вполне сносно передвигаться. Выйдя за город, я думал, мы просто разбежимся, но этот абрек меня удивил. Подойдя вплотную, он, глядя мне в глаза, глухо сказал:
– Тшур. Я тэбэ уже гаварыл – мнэ сичас ошень нада к сваим. А патом, я тэбэ в Ростове найду. Долга на мнэ. Долга жизны…
После чего, порывисто обнял и не оглядываясь, двинул куда-то в сторону далеких холмов. Какое-то время я глядел на прихрамывающую фигуру, а потом повернувшись к Бурцеву предложил:
– Ну что, студент? Пошли что ли…
И двинули мы в сторону Ростова. Под Екатеринодаром, сейчас, очень нездоровое шевеление идет. С довольно сильными, по местным меркам, боями. А в Ростове уже тихо. Да и расстояние да него плевое – чуть меньше трехсот километров. На машине бы, часа за четыре доехал, не нарушая правил. Но ноги не колеса, поэтому планировал за пару дней дойти до Покровской. Там железнодорожная станция есть. Вот оттуда и будем смотреть, как же нам сесть на поезд и добраться до Ростова. Бурцев, правда, волновался, хватит ли у нас денег, так как из финансов остался только золотой червонец. На это, я достаточно легкомысленно махнул рукой:
– Не переживай. Как говорил Остап Сулейман Берта Мария Бендер Бей, он же Бендер Задунайский, деньги будут валяться под ногами. Наша задача, их вовремя заметить и подобрать.
Дорога была пустынной, весеннее солнышко не только светило, но и немного пригревало, ощущение какой-то внутренней легкости, с каждым днем становилось все сильнее, так что настроение было хорошим и тянуло побалагурить. Только, Серега, шутливого тона не принял. Он как-то задумчиво протянул:
– Странные у вас знакомые… – и тут же без перехода ляпнул – а вы знаете, товарищ Чур, что еще больше помолодели? Теперь вам, максимум, лет тридцать пять-сорок можно дать. И глаза у вас синими стали. А были темными. Это я точно помню.
– И что теперь? Мне необходимо срочно состариться и почернеть взором?
– Нет ну… Просто я, в последнее время, над этим постоянно думал. И, кажется, придумал…
Заинтересовавшись, я даже шаг сбавил:
– Ну ка, ну ка?
– Мне, два года назад, попалась книга одного английского автора. Называется "Портрет Дориана Грея". Так там портрет старел, а человек изображенный на нем всегда оставался молодым. Может, все что написал Оскар Уайльд, правда и у вас где-то тоже портрет есть?
Я хмыкнул:
– Не сходится. По твоей теории, это я должен быть портретом, так как изначально пребывал в морщинах и облысении.
Бурцев взмолился:
– Но, ведь, должно быть хоть какое-то объяснение!
– Пф-ф! Легко. Допустим, попал я, весь больной, на излечение к бабке знахарке. Шел по лесу раненый и уже совсем собрался помирать. А тут, вдруг, избушка. А в ней бабка. Пожалела она стара молодца и влила в него какую-то гадость несусветную, от которой у него речь с памятью отбило, но зато вылечило на славу. Ну а наутро, блюдя честь девичью, она постороннего мужика с хаты выставила и пошел я, солнцем палимый, к людям. Лечение же тем временем не останавливалось. Вот ты помнишь, у меня шрам на руке был?
Студент, ошарашено кивнул и добавил:
– У вас, и на ноге, тоже был. Я видел, когда вы еще в мешке ходили.
– Теперь их нет!
Серега, окончательно офигел и жадно спросил:
– А это правда? Ну, про бабку? И как ее найти можно?
– Эй! Осади. Я же тебе сказал, что память у меня та микстура отбила. Я даже не знаю, сколько времени прошло до тех пор, пока себя осознавать не начал.
Бурцев обрадовался:
– Все равно – удивительно! Прямо как в сказке! Бабка, избушка… А вы знаете я слышал, что граф Калиостро, тоже что-то подобное мог делать. Но очень давно. И сибирский старец Акакий. Только вы первый, лично мне знакомый человек, которого действительно чудотворно вылечили! Про других, я лишь слышал и почитал те рассказы враками.
В общем, студент, получив пояснения относительно чудных метаморфоз, происходящих с товарищем Чуром, перестал терзаться на потусторонние темы и добавил прыти. А я шел и просто поражался легковерности нынешних людей. В нашем времени, мне бы в глаза плюнули после такого объяснения. Здесь же, студент все схавал и не поморщился. Наверное, из-за возраста. Более взрослые люди хрен бы мне поверили. Но я сильно рассчитываю, что пока доберемся до этих "опытных", у меня в организме уже все устаканится и изменения не будут сильно бросаться в глаза. И даже если Бурцев на каждом углу будет кричать о чудесном омоложении, то не поверят уже ему.
Дорога давалась легко. Пару раз нас подвозили на телеге попутчики. Потом, удачно нашли для сна, замечательный старый сарай, видимый с дороги. На следующий день, правда, пришлось один раз, на всякий случай, прятаться от большого конного отряда. Почва уже подсохла, и я их заметил издалека, по поднимаемой пыли. Вот мы в овражек и нырнули. То, что нас по-прежнему активно ищут я даже не опасался. Тем более что мордально стал совсем неузнаваем, да и стриженый Серега, без очков и в каком-то армяке, на который мы сменяли его пальто, совершенно не походил на разыскиваемого беглеца. Но с вояками, лишний раз сталкиваться не хотелось. Спросят документы и что им отвечать?
Ну а ближе к вечеру второго дня, нарвались. Сначала нас обогнала какая-то бричка (я, к этому времени, даже в марках телег стал разбираться). Проехав вперед, шагов на тридцать, остановилась. Я в общем-то сразу понял, что сейчас что-то произойдет. И оказался прав. В бричке, ехали вояки. Правил рядовой, а сзади, на диванчике, расположились два офицера. Вот они, обернувшись, разглядывали путников. Потом, один из офицеров, повелительно махнул рукой:
– Эй вы! Шевелитесь быстрее. Кто такие?
Трусцой подбежав к бричке, я сдернул папаху и коротко поклонившись, ответил:
– Дык это… С работ, из города идем…
Студент, (идиот) тоже зачем-то снял свой картуз и молча мялся у меня за плечом. Офицер же, подозрительно разглядывая модельную стрижку Бурцева, коротко приказал:
– Документы!
– Да-да… чичас, скоренько…
Я полез за пазуху и молясь, чтобы не было осечки, медленно потянул наган. Не торопясь, это чтобы он курком за что ни будь не зацепился. Сколько не тренировался, все равно – если его быстро выдергивать, обязательно, падла, цепляется. Но "не торопясь" это не значит, что пафосно и картинно. Благородие, вон, только глаза расширить успел, увидев вместо бумаг, металл. И тут же захлопали выстрелы. Бах! Бах! Бах! Три попадания. Голова, голова и верхняя треть спины. Возница, выпал из брички. Один из офицеров тоже. Еще один, как сидел, так и осел на диванчике. Оглядевшись в поисках свидетелей (дорога была пуста) я скомандовал застывшему студенту:
– Быстро, помогай!
В темпе загрузив выпавшие тела (благо, лошадка никуда не стремилась убежать, лишь только всхрапывала, перебирая ногами) я взял ее под уздцы и бегом повел экипаж в сторону от дороги, за холмик. Повезло. Никто нас так и не увидел. А там уже начал осматривать добычу. Хорошо. Правки никому не требуется. Да и не готов я, пока, эту правку делать. Одно дело в бою, а вот так… В общем, не готов.
Серега же, опять отчебучил. Глядя, как я осматриваю тела, выдал:
– Чур, вы страшный человек. Зачем вы их убили? Сказали бы, как деду Михею, что нас ограбили и мы без документов остались. Он ведь поверил?