— И ты решил использовать людей, — догадался Ганс.
— Знаешь, на востоке есть город желтокожих людей, которые называют себя чинами. В этом городе их миллион. Мы пообещали им освобождение от убойных ям, если они будут делать то, что мы скажем. Это отличные рабочие. Но моя винтовка – пока что они не умеют делать такое. Поэтому я внедрил в производство старые образцы. Ружья, заряжающиеся с казенника, могут подождать. У нас есть экземпляры оружия из вашего мира.
Ганс с ностальгией подумал о своем ненаглядном карабине Шарпса и машинально согнул руку, словно это оружие снова оказалось у него. Гаарк заметил этот жест и понимающе усмехнулся.
— С артиллерией и даже дирижаблями то же самое, — продолжил он. — У нас есть паровые двигатели. Не очень мощные на данный момент, но мы совершенствуем их. Есть чертежи печатного станка, так что скоро мы будем издавать технические пособия. Мы знаем, как изготовить уборочные машины, их применение позволит мне привлечь больше рабочих на новые фабрики.
— Так чего же ты хочешь от меня? В машинах я ничего не понимаю, но даже если бы понимал, то послал бы тебя куда подальше.
— Речь солдата. Хотя мои советники считают, что, если постепенно поджаривать тебя на медленном огне, ты бы заговорил. Впрочем, у меня на уме совсем другое.
— Что же?
— Ты будешь, как здесь говорят, моим рагма.
— Любимцем? — яростно воскликнул Ганс. — Ни за что!
Гаарк успокаивающе протянул руку ладонью вперед.
— Тебе не нравится это слово? Пусть тогда будет «компаньон». Мы будем иногда разговаривать.
— Ты не дождешься от меня никакой помощи.
— Скорее всего, нет. Но я бы хотел кое о чем тебя спросить.
— О чем?
— Расскажи мне о Кине.
Лицо Ганса озарила улыбка.
— Ты никогда не побьешь его. Никому этого не удавалось. Я-то знаю – я был с ним с самого начала. Десять с лишним сражений дома, на Земле, и все кампании на Валдении, пока меня не взяли в плен. Даже если бы он знал, что его ждет поражение, он плюнул бы тебе в лицо и погиб бы сражаясь.
— Ты гордишься им, да?
— Еще бы! Я чертовски горжусь им! — воскликнул Ганс.
— Я так понимаю, что ты ему как отец. Ты был его учителем в военном деле. Значит, узнав тебя, я узнаю и его.
Гаарк довольно улыбнулся, и Ганс поздно спохватился, что выболтал чересчур много.
— Пойдем со мной.
Ганс бросил обеспокоенный взгляд на Тамиру, которая все еще спала.
— С ней ничего не случится, — заверил его Гаарк. — Вы теперь под моей защитой, и она в безопасности.
Ганс попытался скрыть облегчение.
Кар-карт поднялся и жестом приказал пленнику следовать за ним. Выйдя из юрты, Ганс непроизвольно заморгал. Вечернее солнце висело низко, заливая плоскую степь своим кроваво-красным светом. Лагерь бантагов уходил за горизонт, в небо поднимались клубы дыма от походных костров. Ветерок разносил аромат жареного мяса. Ганс давным-давно научился справляться с ужасом, который этот запах внушал ему. Вдалеке раздавались жалобные вопли будущей жертвы. Гаарк заставил его на время забыть обо всем этом, но от криков, полных боли и страха, в жилах бывшего старшего сержанта стыла кровь.
— Пока не пришел конец этому кошмару, — с горечью произнес Ганс, — наша война будет продолжаться.
Гаарк недоуменно посмотрел на него, явно не понимая, что Ганс имеет в виду. Вопли стали громче, и наконец до кар-карта дошло.
— Может быть, когда-нибудь все изменится. Я слышал, что тугары отказались от человеческого мяса. Некоторые из них даже присоединились к твоему Кину.
Ганс недоверчиво покачал головой и пробормотал себе под нос ругательство. Быть того не могло!
К ним приблизились двое стражников, которые вели под уздцы лошадей. К изумлению Ганса, одна из лошадей предназначалась ему. Чтобы взобраться в седло слоноподобного коня бантагов, ему пришлось изрядно поднатужиться. Все же было хорошо опять сидеть верхом на лошади – на мгновение он почувствовал себя свободным.
«Я могу пришпорить ее и ускакать», — пронеслось у него в голове. Он представил себе, как несется во весь опор по степи на северо-запад. Но Ганс сразу же вспомнил о Тамире, и ему стало стыдно, что он даже на секунду помыслил о том, чтобы бросить ее одну. Да и в любом случае у него не было и одного шанса на миллион выбраться отсюда.
— Ты не проскачешь и пятидесяти шагов, — негромко произнес Гаарк. — А что случится с твоей спутницей?
Ганс потрясенно воззрился на кар-карта. Неужели он умеет читать мысли? Эндрю считал, что некоторые воины орды способны на такое. На губах Гаарка блуждала загадочная улыбка.