«Так, тут вроде со всем разобрались, но где красавица? Ей! Красавица, я иду!»
Парень стал искать выход из этой пещеры. На его удивление была только одна дверь — из которой он пришел ранее. Обыскав всю комнату, он так ничего и не нашел, и, предположив что что-то пропустил ранее, начал обыскивать предыдущие помещения.
Кроме склада Робина и длинного коридора больше в этом подземелье ничего не было, ни одной комнатки, люка или отворота. Даже чертовы стены пещеры не имели ни одной большой щели. Так что Макс вернулся в комнату Роланда.
«Эти придурки залезли в землю, назвав пещеру Замком. Может местная тюрьма — не тюрьма, а обычный дом где-то в деревне? Ааа, помогите! Какого хрена тут все так не очевидно! Разработчики создавали РПГ или чертову головоломку?»
Макс еще раз внимательно осмотрел комнату. Кроме четырех жаровен тут не было ничего примечательного. Точно! Жаровни! Парень принялся дотошно их осматривать. Под одной из них он обнаружил тонкую трещину.
— Вот уроды!
Маг толкнул железный светильник. Тот с громким грохотом упал, открывая под собой узкий лаз.
— И как я должен был до этого догадаться? А что если бы я забил и ушел? Разработчики — уроды.
Парень подложил под уголок крышки булыжник побольше, с его точки зрения — закрыть его в дырке, для создателей игры вообще ничего не стоило. Внутри лаза было довольно темно и ничего не видно. Макс недолго думая, запустил туда огненный шар — пусть побудет чутка фонариком.
Лаз уходил вглубь на метра два, а дальше куда-то в сторону. Недолго думая Макс просто прыгнул внутрь — все равно придется, так чего тянуть.
Парень воспользовался огненными кулаками как импровизированным фонариком и пошел по лазу. Ход обрывался буквально через несколько метров, если бы парень не светил себе руками — легко разбил бы нос. Проход перекрывала железная дверь. Несмотря на влажность помещения дверь выглядела как новенькая. Удивительно что с технологиями этого мира дверь выглядела ничуть не хуже обработанной на станке.
Дверь запиралась с этой стороны на громоздкий засов, выдвинув который, Макс открыл дверь. Его взору открылась небольшая комнатка, освещенная парой факелов на стенах. У дальней стенки по центру стояла кровать, рядом примитивный стол и стул. Больше ничего в комнате не было, если не считать прикрытое ведро слева от двери.
На кровати закутавшись в одеяло лежала фигура. На открытие дверей эта фигура не отреагировала никак.
— Кхм. Привет.
Макс не стал подходить к кровати. Если там действительно лежит красавица — то его действия будут несколько… Неэтичны. Да, пожалуй, это верное слово.
Фигура продолжала молчать.
— Ей! если ты не встанешь — я подойду сам. Давай не будем допускать всяких недоразумений — я предупредил.
Парень был ученым человеком. Он много раз слышал о странных скандалах, связанных с такими вот недоразумениями — так что решил перестраховаться. Хотя все равно капсула автоматически записывала все происходящее и хранило месяц. Прождав с десяток секунд до верности, парень начал приближаться к кровати.
А что если она просто спит? А если она спит полностью голой? Нет, конечно она может уже и мертва. Это было вполне допустимо: в этой локации почти не было людей, а парень не слышал ни о каких недавних похищениях в игре, ну тут для правды надо добавить — что он вообще мало что слышал в игре. Если никто не ищет и не бьет панику — либо уже забили, либо еще не поняли. Но записки были явно старенькие, значит времени прошло довольно много. Эх, неприятная смерть в подземных казематах.
Подойдя к фигуре, парень слегка потрепал ее за плечо. От таких действий фигура пришла в неистовство. Иначе трактовать бессмысленные подергивания было нельзя. Картина была комичной: каменная пещера, резная кровать, человек в магических одеяниях с горящими руками (парень забыл погасить их) и бьющаяся в конвульсиях гусеница.
— Ты пытать меня удумал!?
Кажется гусеница начала становиться бабочкой. Из под одеяла показалось женское лицо. Вполне себе симпатичное, знаете ли. Женская утонченность сочеталась с бесстрашным, пылающим яростью взглядом. Чуть раскосые, темно-красные, обрамленные густыми ресницами глаза. На белой, не такой болезненно-бледной, а скорее как лепесток жасмина, коже алели пухлые губки. Все лицо было словно вылито изо льда — невозмутимое с примесью презрения.
Единственное, что расстроило парня — судя по всему этой яростной гусенице было лет 15. Для него, взрослого дяди, эта красота скорее перерастет в умиление, а не любовь. Будь он чуть помоложе…