— Что может расти в таком месте? — прокричала Сильва, чтобы он мог услышать на фоне бурлящего шума лавы.
— Нам нужно разделиться, — сказал Флетчер, призывая Игнатуса. Он знал, что это рискованно, после того, что произошло в прошлый раз, когда маленький демон был рядом с лавой.
Тем не менее саламандра была создана для таких условий, способная подойти к самым жарким областям, которых они не могли достичь. Он подумал, что снова сможет выдернуть демона кинетическим лассо, как уже делал прежде.
Когти Лисандра и Афины не могли выдержать температуру почвы, поэтому двое демонов остались на краю кратера для заслуженного отдыха. Грифон был ходячим трупом, изнурительные ночи тяжелого полета и прерывистого сна, заставили его растянуться на более прохладной почве, глаза были закрыты от усталости.
Игнатус бежал впереди Флетчера, потому что они с Сильвой разделились. Они были вынуждены урываться за валунами, когда пересекли край кальдеры, перебегая от скалы к камню, чтобы защититься от исходящего из цента жара, пока охотились за неуловимыми цветами. Ничего не видно, кроме грубой, дымящейся земли.
Отчаяние начало наступать на Флетчера по мере того, как он обследовал кальдеру. Ничего. Просто грязь, камень и огонь. Они собирались умереть в этом мире, задохнувшись от ядовитого воздуха, когда их парализованные легкие разрушатся.
Сильва, должно быть, кричала, но шум лавы означали, что он понял это только когда поднял взгляд и увидел, как она машет ему с другой стороны бассейна лавы. Ему потребовалось пять минут, чтобы обойти его; шипя от боли каждый раз, когда пересекал пространство между валунами.
Его сердце упало, когда он увидел, что нашла Сильва, в глазах было размыто, потому что их резало от жёсткой сухости. Участок сломанных стеблей растущий в укрытии за большим валуном, это всё что она смогла найти. Бутоны были удалены, грубо сорваны со своих мест. Фрагменты желтых лепестков разбросанные то там, то здесь, сломанные и иллюзорные, но достаточные, чтобы подтвердить, что это были те самые растения.
— Я пыталась исцелить их, — закричала Сильва, ее лицо было разбито. — Ничего не сработало.
— Там рядом может быть другой куст, — ответил Флетчер, оглядываясь в отчаянии. Игнатус приближался к ним с другой стороны, обыскав местность, в которой они с Сильвой не были. Демон тявкнул, и Флетчер мог почувствовать разочарование демона. Там тоже ничего.
Он упал на колени и с силой закрыл глаза. Они были так близко.
— Я думала, что журнал Джеффри может спасти нас, — зарычала Сильва, её голос был едва различим над грохотом вулкана. — Все, что было сделано — это потеря оставшегося времени.
Она выбрала оставшиеся фрагменты желтого цвета, устроив их на ладони, пока они не были в форме одного неповрежденного лепестка. Потом взяла их в рот и медленно прожевала.
Это Euryale, всё в порядке, — сказала она качая головой от досады. — Стоимостью в пять часов.
Ее тихий голос был едва слышен над шумом вулкана, но Флетчер не слушал. Джеффри… его имя вызвало воспоминания. В извращённом виде, этот предатель помог им забраться так далеко. Теперь он снова невольно помог им, обучив заклинанию в первый день в джунглях орков. Заклятие роста.
— Подожди. — Флетчер поднял свою запачканную грязью руку и начертил в воздухе.
Символ постепенно формировался, создавался как овальный лист, с сеткой прожилок, разделяющей пополам центр. Флетчер зафиксировал его на месте, а затем направил на участок иссохших стеблей.
— Надеюсь, это сработает, — умоляюще сказал он, наполняя свое тело маной.
Поток зеленого света вытекал из его руки кратчайшим путём к сломанным стеблям. Мана истощалась как никогда быстро, но эффект был почти мгновенным. Стебли разрастались в цвету: жирные, восковые лепестки разворачивались и скручивались в цветочную головку.
— Флетчер, ты гений! — кричала Сильва, заключив его в крепкие объятия. На мгновение она забылась и прильнула к нему, и только нерешительные объятия Флетчера заставили ее отойти.
Смущенная, она избегала встречаться с ним глазами и отщипывала цветочные головки со стебля. Оторванные от основания, лепестки рассыпались кучкой на руке. Их был десяток. Глядя на двадцать с лишним цветков, Флетчер подсчитал, что же они приобрели.