Мы все быстро поправили на себе всё что можно, затянули ремни. Я схватился за заднюю часть треуголки и достал небольшой кожаный ремешок. Пропустил под подбородком, закрепил на другой стороне головного убора.
— За мной! — рявкнула женщина-гора.
Мы как стояли, так и побежали за ней строем куда-то вглубь нашего небольшого «городка» боевых магов. Быстро вышли квадратному помещению, из белого кирпича которое вчера было закрыто. Сегодня же ворота на распашку и внутри обнаружились множество каких-то рун на полу.
— Не останавливаться, за мной, за мной! — снова закричала на нас командир.
Она вбежала на одну из рун и просто исчезла. Я решил отключить мозг и просто подчиняться, сделал тоже самое. Когда нога коснулась странного знака, почву из-под ног будто выдернули и потом вставили обратно. То, что вставили обратно, конечно, хорошо, но помогло это мало — я тут же упал и желудок скрутило судорогой. Из меня ничего не полезло только потому, что нам даже попить не дали.
— Вперёд-вперёд, за мной! — крик откуда-то спереди.
Вскакиваю, пытаюсь понять, где это «спереди» и устремляюсь по тропинке. Уже хорошо, что бег не по пересечённой местности, а есть хоть какая-то утоптанная дорога. Бегу и пробую оглядеть всё вокруг.
Огромные деревья, трава, и всё это тянется так далеко как хватает глаз рассмотреть. Мы в каком-то лесу, и похоже телепортировались. В отличие от других для меня это впервые, все остальные побежали сразу, и никто не упал.
Так продолжается минут пятнадцать и наконец я нагоняю всех и падаю. Страшно хочется пить и вспоминаю что есть фляжка, которую ещё вчера наполнил. Хватаю заветную тару и открутив пробку прикладываюсь. Хочется выпить всё что есть, но стараюсь не усердствовать, глотаю только треть.
Сажусь и осматриваюсь на небольшой полянке. Все уже стоят, облокотившись на огромные стволы деревьев, и я не понимаю, как это. У меня нет никаких сил, а они готовы бежать дальше. Тоже встаю чтобы не отстать, когда подадут команду, шатаюсь и пытаюсь выровнять дыхание. У девушек же вообще нет никакой усталости.
— Вперёд! — рявкает наша наставница.
Она вновь устремляется по тропинке в лес, а я пытаюсь поспеть за остальными. В какой-то момент понимаю, что потерял спину Сони, и остался совершенно один. Сначала старался бежать, а потом просто пошёл, потому что дыхание кончилось. Когда немного отдышался, снова ускорился, но это ничем не помогло — все уже похоже были очень далеко.
И стоило мне так подумать, как на меня выбежала наставница и сбила с ног. Я упал, больно ударился рукой и вскрикнул, а наша мучительница заявила слишком весело:
— Вот ты где, Цветочек, вот ты где наш хороший!
Я попытался встать, но меня будто что-то прижало и силы куда-то ушли.
— Ну что же ты лежишь, вставай, дорогой, ты подводишь свою группу! — кричала наставница, а меня со всех сторон обступали девушки. — Если кто-то из вас не дошёл, то не дошли все, понятно?!
— Точно! — отозвались все по-уставному.
Я же ничего сказать не мог, на меня продолжало что-то давить и высасывать все силы. Я подозревал что это наш учитель, и меня всего трясло от злости. Я мог решить проблему очень просто — немного подышать в правильно порядке и…
— Что с тобой, боец, почему ты молчишь?!
Наставница наклонилась прямо к моему носу, прошептала зло:
— Давай, я даю тебе ещё шанс, у тебя есть пару дней чтобы уйти, просто скажи «да» и всё кончится, я договорюсь чтобы тебя взяли на другой факультет.
— Н-н-н… — попытался сказать я.
Командир поняла, что я хочу сказать: «Нет» и не дала мне этого сделать, вместо этого громко спросила:
— Цветочек, что с тобой случилось, вставай же, и пройдём наш бросок до конца!
И тут я почувствовал, как ко мне в сознание ломятся, и я ничего не могу с этим сделать. Я попытался сопротивляться и сначала даже это получалось, но потом получил тычок в живот и сдался. Губы против воли произнесли:
— Я очень устал, очень-очень, не мужское это дело бегать так много…
Женщина-великан широко улыбнулась, показывая свои клыки, и подмигивая мне. Она поднялась, осмотрела девушек, сказала:
— Вы слышали, кавалер устал, ему плохо, срочно нужно помочь и дайте ему уже больше воздуха! — она весело посмотрела на меня ещё раз. — Ашер, близнецы — быстро соорудили носилки, Дели, срывай лист с того куста и создай прохладу нашему Цветочку!
— Я не буду! — вскрикнула гордая девушка.
— Два дежурства подряд!
Соня со злостью пошла и сорвала какой-то огромный лист и стала меня обмахивать им. Рядом возились девушки и под руководством наставницы пытались соорудить из толстых веток подобие носилок. Я же даже не мог нормально подышать чтобы перейти в другой режим. Ненависть внутри заполонила всё, и эта увечная сука явно чувствовала это и ей нравилось!
— А у нас тут нарисовался первый позывной, Цветочек, и это не про тебя, дорогой. — сладко пропела командир. — Дели, ты теперь Онта!
— Я не…Вы не можете! — заорала девушка, бросая лист, которым меня обдувала, перешла на визг: — Нет, я запрещаю!
Удар сбил Соню с ног, она упала на землю и получила сапогом по рёбрам, судя по звуку не очень сильно. Ина наклонилась уже над ней, сказала:
— Ещё два дежурства подряд, и подняла опахало, за работу, Цветочку жарко!
— Вы…Вы…Не можете… — зарыдала Соня, поднимаясь и беря лист.
Она махала своим инструментом и рыдала, для неё новый позывной стал настоящим кошмаром, и я понимал почему. «Онта» — это старое обращение ходившее в Империи когда хотели подчеркнуть «безродность» человека. Это можно сказать оскорбление даже для простонародного, что уж говорить о аристократе. И Соню, которая очень переживала что её права как графини вдруг стали «ущемляться», было очень жаль. Девушка явно привыкла к другому. Непонятно только что она забыла среди боевых магов.
— Молодец, Онта, главное для боевого мага в любой ситуации что? — наставница залихватски подмигнула Соне. — Правильно — плачешь ты, или без руки осталась на боле боя, но задачу будь добра выполни! А задача у нас — не дать зачахнуть нашему Цветочку! А ну, овцематки пузатые, ускорились, ты как вяжешь узлы Ани, тупая твоя голова, а?!
Девушки заканчивали носилки, а я всё так же лежал и не мог встать. Злость внутри кипела, но даже перейти в другой режим не получалось. Только я хотел «задышать» как надо — что-то придавливало. Наставница чётко читала мои чувства и желания, и видимо чувствовала, что нельзя давать мне дышать ровно дышать.
— Взяли-взяли и пошли, чего встали, овцематки брюхатые! — продолжала орать командир.
Меня перенесли на носилки и путь наш продолжился. Я перестал сопротивляться — только смотрел на огромные стволы деревьев и думал о том, что меня теперь ждёт, когда мы вернёмся. Девушки, даже Криста, явно не были рады таскать меня по лесу вместо того, чтобы бежать на легке.
Когда портал в конце пути перенёс нас обратно на двор к казарме, меня просто уронили вместе с носилками. Я попытался подняться и с трудом это получилось. Шатаясь, встал в строй, дрожащими руками открыл флягу с водой и попил. Наставница ходила и смотрела на нас всех со злой ухмылкой, сказала:
— Знаете как этого хиляка называют при дворе?
Все молчали, даже Криста не подала голос, хотя всегда любила вставить какую-то колкость. Кажется девушки начинали меня ненавидеть, несмотря на то что я ничего не делал. Попробуй им теперь докажи, что это не я сказала то, что сказал, а наставница влезла в мою голову потому, что я не умею ставить блок.
— Не знаете, а я вот знаю — Цветок Севера, и они там уже решают кто сорвёт себе этот цветок, когда он вылетит из университета покалеченный, кто за ним будет ухаживать и поливать. — командир широко улыбнулась. — Но я скажу так, выродок, никакой ты не цветок, ты Сорняк, который я, как хороший садовод, должна выкорчевать из нашей клумбы.
Так у меня, второго из группы, появился позывной — «Сорняк». Не самое обидное, но и гордится совершенно нечем. Мне повезло больше, чем Соне, она теперь вообще выглядела потерянной. Особенно удручало что наставница при каждой возможности стала называть её новое имя и делать на нём акцент. Девушку это очень сильно ранило, и она вздрагивала почти каждый раз, когда слышала слово «Онта».