— Только из-за этого?
— Не только. Ну же, не обижайся! Ты хороший парень, Вжик. Смелый и с добрым сердцем. Ты мне симпатичен. Очень. Правда. Я выбрала тебя не только потому, что вчера ты пришёл мне на помощь. И не только из-за твоего кровожадного взгляда, которым ты распугиваешь всех желающих попользоваться моим телом. Право не думала, что подросток сможет так запугать мужчин.
— Я взрослый!
— Конечно, Вжик, конечно, — сказала Двадцатая. — Если бы считала иначе, то не пришла бы сюда ночью. Ты настоящий мужчина! Ты это доказал и в постели! Настоящий самец! Хотя пока и неумелый. Вот только я никак не могу понять, кто ты, Вжик.
— Что это значит? — спросил я.
Женщина положила руки мне на талию, заглянула в глаза.
— Сколько тебе лет, Вжик? Семнадцать? Восемнадцать? Это заметно лишь по твоему лицу. Оно юное — ни одной морщинки. А тело у тебя совсем не детское, крепкое, как у бойца. Не думаю, что кто-либо в нашем отряде смог бы потягаться с тобой в силе. Или в ловкости. Я видела, как ты дрался с Первым. В схватке с тобой у него не было ни единого шанса на победу. И даже если бы он взял меч — расклад сил не изменился бы. Но посмотри на свою кожу.
— Что с ней не так?
— Она великолепна! — сказала Двадцатая, — Чтобы добиться похожего результата нас, роз, натирают маслами и целебными мазями — ежедневно! А руки! Они у тебя сильные, ночью я почувствовала. Но это руки не воина; знаю, как те выглядят, и какой след оставляет на них оружие. Не ремесленника. И не крестьянина. Даже не мага! Такие бывают у юношей, чьё ремесло схоже с моим. Но нет. В кровати ты горяч и энергичен, однако опыта интимных встреч с женщинами тебе пока недостаёт. Что ты так покраснел, мой мужчина? Это дело поправимое, если приложить усилия. У всех когда-то бывает первый раз. Стесняться тут нечего!
— Почему ты решила, что у меня был первый? — спросил я.
— Предположила. И думаю, что не ошиблась. Ведь так? Можешь не отвечать. Твой взгляд сделал это за тебя. Так кем же ты был, Вжик, до того, как попал в этот отряд? Чем занимался в своем северном королевстве?
— Я…
Замолчал.
— Знаю, что не можешь рассказать. Тебе запретили. Жаль. Но я постараюсь разгадать твою загадку, мой грозный мужчина. Ладно? Докопаюсь до истины. Обязательно. Ведь ты же позволишь мне быть рядом с тобой, Вжик? Пусть не днём, но приходить к тебе по ночам?
— Конечно.
— Спасибо, — сказала Двадцатая. — Гор возвращается. Он сегодня много ворчит. Мы не позволили ему выспаться, вот он и злится. Не обращай внимания, Вжик. Он хороший. Не обидчивый. Заберу у него свою воду и пойду к себе. Дам наставления соседке. Скоро мой ритуал — ей придется за мной присматривать.
***
На утреннем построении мужчины провожали меня завистливыми взглядами, когда я шел к своему месту в шеренге. Похоже, они были в курсе того, как мы с Двадцатой провели эту ночь. Я делал вид, что не замечаю их внимания. Пытался состроить на лице ту же мину, что и охотник из старшей стаи, который как-то в одиночку добыл большого ночного зверя — изображал из себя бесстрашного хищника.
Вар Брен заявил, что инициация нашего отряда началась успешно. Первые огоньки хорошо перенесли ритуал, и уже готовы к тренировкам. Но занятия начнутся только после инициации всего отряда — завтра. Вторая группа (шестеро, в том числе Гор и Двадцатая) отправится в зал ритуалов после завтрака.
В столовой все поглядывали на пятерых наших огоньков. Те ели неохотно, выглядели вялыми, точно перенесли тяжелую болезнь и впервые за долгое время встали с постели. Их поведение заставляло нервничать остальной отряд. Ведь нам только предстояло пройти всё то, что вчера вечером и сегодня ночью испытала эта пятерка.
Теперь волновался даже я.
Но не за себя.
После завтрака, вернувшись в свой корпус, я пожелал Гору и Двадцатой удачи.
— Друг Вжик, надеюсь на тебя, — сказал Гор. — Воды я натаскал аж три ведра. Хватит, чтобы пару раз меня потушить.
— Успокойся, — сказала Двадцатая. — Ничего с тобой не случится. Если переживешь сам ритуал. Убери с его кровати тюфяк, Вжик. Когда вернется, уложишь его на доски. Потерпит. Уверена: ему будет не до удобств.
— Я опасаюсь, что сожгу весь корпус, подруга Двадцатая. Боюсь проснуться внутри большого костра. Буду запекаться в нем, как те съедобные клубни. Вот будет весело! Какой это умник додумался построить наш дом из дерева? Пожадничали? Не знали, кто здесь будет жить?
— Знали, Гор. И знатно потратились. В этом случае язык не поворачивается обвинить Лизран в жадности. Хотели бы сэкономить — не строили бы наш корпус из орнийского тополя. Здесь даже мебель из него! Вам разве не говорили? К вашему сведению, мальчики, наши невзрачные кровати стоят, как пять коров. Или как двадцать овец. С чем еще сравнить, чтобы вы представили ее примерную стоимость? Поджечь орнийский тополь можно, разве что бросив в его жерло вулкана. Наверное. Проверить это до сих пор никто не удосужился.