И она, мать её, человеческая.
Я сжимаю кулаки. Начинаю орать, смотря в карбоновый потолок.
Неужели всех убили?
Сука, да не может такого быть! Как так-то⁈
Мне понадобился час, чтобы осмотреть всю лабораторию. Выбить все двери… даже с самой сложной защитной магической оболочкой.
И делал я это без боевого доспеха Чёрного Императора, чтобы не садить в нём ману. Потому что в ближайшее время пополнение маны не предвидится.
— Марго! — крикнул я. — Валера! Александр Константинович! Вы где⁈
Это были тщетные попытки хоть что-то исправить хотя бы в своей голове.
Мне нихрена не смешно.
Неужели реально из-за какой-то помощи всё свелось к тому, что я имею в данный момент?
Сука, да не может этого быть! Ну не может!
Да как так-то, а⁈
Кейн, нельзя негативить. Вот что-что, а негатив лишь усилит Проклятого. Это единственно его оружие, которым он может тебя победить.
Просто забей хер на всё происходящее. Как бы тяжело ни было, как бы и кто бы ни страдал, но негатив проявлять нельзя.
Я пытался успокоить самого себя.
Похоже, сейчас самый серьёзный враг — это я сам и мои принципы.
Ну не укладывается в моей тупой башке такой пофигизм.
Не могу я вот так просто смотреть на то, как кто-то из дорогих мне людей исчезает.
Кейн, сука, ответь мне, что делать⁈
Воронцов! Может, хоть ты можешь мне помочь⁈ Наверняка твоя память что-то ещё может выдать интересное, чтобы я смог помочь сам себе.
Я использовал Воздушные Камни и Быстрое Перемещение, чтобы добраться до отеля, точнее, до его десятого этажа, где расположен мой королевский номер.
За время, пока я «летел», мне не встретился ни один человек в пределах кампуса Боевой Школы Беляевых.
Будто все тоже исчезли. Остались только чёрные ободранные мантии, которые кружили в сером грозовом ночном небе.
И проблема в том, что память реципиента тоже была не на моей стороне. Мозг почему-то думал не о деле и о возможности найти выход, хотя бы указать путь, куда двигаться, а о грёбаном вопросе: почему небо ночное, при этом грозовое и серое?
Сука, да мне пофиг, почему так, а не иначе!
Мозг, скажи лучше, что делать дальше⁈
Я создал боевую атакующую сферу и запустил её в панорамное окно. И сделал я это не только для того, чтобы максимально беспрепятственно попасть в свой номер, но и чтобы увидеть беллбоя в красном костюме, который пришёл бы с выпиской об ущербе отелю.
Но ни беллбой, ни та блондиночка-администратор не пришли. Вообще никто не пришёл.
Я пробил ещё одной боевой атакующей сферой высокого уровня стену в Кристининой спальне. Как раз за ней была спальня Горихвостова, который примерно неделю назад покинул этот королевский номер и переехал жить в поместье Велизаровых. Но и там никого не было.
Вообще никого нигде не было.
Беляев Александр Константинович говорил, что самое главное — это не проявлять негатив.
Не проявлять негатив.
Не проявлять…
Я развернул один из гостевых диванов к выбитому панорамному окну. А потом плюхнулся на него.
Не проявлять негатив.
Не проявлять, сука, негатив.
Хорошо!
Не буду проявлять. А просто возьму и захерачу его, чтобы, сука, его больше никогда не было! Чтобы подохла каждая тварь, которая только думает о том, чтобы этот негатив проявить или вызвать в ком-то другом!
Я сделал глубокий вдох… выдох.
Не проявлять негатив, Кейн.
Дыши и не думай ни о чём.
Когда дыхание нормализовалось, я расслабил всё своё тело, посмотрел на серое грозовое ночное небо. Тварей в нём становилось всё больше и больше. Я даже начал замечать языки пламени в глазах того ущерба, который хохотал на полнеба.
Силуэт Проклятого, как и тогда на боевой арене, когда я взлетел в небо и потом ускоренно падал вниз, увеличивался. Тварь собирала таких же тварей-клонов, чтобы заполонить ими всё небо.
Не проявлять негатив.
Не проявлять негатив.
Не про…
И тут в голову наконец-то пришла простая, но гениальная мысль — отправиться в поместье Велизаровых. Может, хоть там остались хотя бы эти бледнолицые твари.
А если и там никого нет, то я «полечу» к месту пятой миссии, чтобы найти тот грёбаный чёрный портал Короля нашего последнего с Вэлгором данжа.
И как только я об этом начал думать, в небе замерли все чёрные ободранные мантии. Только дикая вонь и вой сквозного ветра через выбитое панорамное окно сочились в мои уши и нос.
— Чё надо? — прошептал я себе под нос.