И когда попал во второй храм и пробил в нём знакомую мне плиту, то сразу же спустился вниз, чтобы активировать третий портал-проводник.
Механизмы заработали.
На этот раз портал-проводник активировался. Но активировал он нечто другое. Может, и главный портал тоже активирован в моменте «здесь и сейчас», но прямо здесь я видел лишь две белые светящиеся сферы малюсенького размера. Это были два моих белых кольца.
Они испепелились и тут же из белой пыльцы сформировали существо, которое я не раз видел.
— ПятьКей? — спросил я у каменного кабанчика. То есть это был не ТриКей, а именно ПятьКей — та его версия, которую я в последний раз видел как раз таки на Мавзолейском Озере в момент драки с мутированным квартетом в лице Горского, Велизаровой Насти и близняшек Морозовых. — ПятьКей, это ведь ты⁈
Конечно же, существо ничего не ответило. Оно и не было похоже на себя, если брать плотность. То есть данный ПятьКей, скорее, напоминал духа, нежели физически ощутимое существо.
И я думаю, что данный «дух» — это некий проводник к главному порталу, который где-то открылся благодаря трём активированным серебряным кольцам в трёх подземельях.
ПятьКей был создан из двух мои белых колец. А это значит, что он стал прочным на энергетическом уровне, поэтому может летать. И всё таким же быстрым, потому что состоит и из белого кольца с доминирующим атрибутом «скорость».
Обалдеть.
Такого хрен догонишь теперь, если он ещё и летать будет в ночи с такой же дикой скоростью, как и бегал раньше.
ПятьКей рванул вверх по вертикальному тоннелю.
Конечно же, я моментально рванул за ним.
У меня остался лишь неактивированный боевой доспех Чёрного Императора. Всё, больше ничего.
Но броня слилась со мной на сто процентов, а это значит, что я смогу всё же попасть в Мир Теней.
Ох и Беляев старший. Вот же гений.
Так всё продумать — это надо постараться.
Теперь уже не возникает вообще никаких вопрос насчёт его странных просьб за время каждой с ним встречи и тёплого дружеского общения.
Император Старой Магической Москвы будто бы знал, что всё будет именно так, как есть сейчас. И если любая из деталей не была бы выполнена вовремя или выполнена как-то иначе, то всё, капут… ничего бы не вышло. Но прямо сейчас идёт как по маслу. Всё сходится. Осталось только не упустить энергетического ПятьКея.
Когда я выбрался из тёмной комнаты обратно к Мавзолейскому Озеру, мои догадки насчёт гарема подтвердились. То есть я тоже оказался на обратной стороне как дремучего леса, так и самого́ озера.
Вот только я не исчез, как мой гарем по описанию Горского Валика.
Хотя, может, и исчез, но не знаю этого.
Во всяком случае, для этой временной петли я продолжал существовать, никуда не переместившись.
ПятьКей устремился в небо.
Я использовал кучу Быстрых Перемещений, чтобы поспевать за этим скоростным чудиком.
Небо снова стало неспокойным.
И чем выше от земли я находился, тем сильнее бушевало ночное небо с серыми тучами и ужасной грозой.
— Ты слаб! — пронёсся гнилой голос главного Проклятого вместе со штормовым ветром.
— Они все мертвы, Кейн! — громкий шёпот атаковал меня со спины.
Да-да, именно что шёпот, но, сука, такой громкий, будто Проклятый говорил в моей голове.
— Ты уже́ проиграл, Кейн! Их не вернуть к жизни! Ах-ха-ха! — начал едко хохотать старый ублюдок.
Я старался не негативить.
ПятьКей ускорился. И я следом за ним.
С ужасающей молнией и громовым визгом тысячи клонов Проклятого меня атаковал ледяной дождь.
Я обволок себя высокоуровневой защитной оболочкой, но ледышки всё равно прорезались через защиту. Они почти уничтожались. И лишь тончайшие лезвия доходили до моего лица.
Боли я уже не чувствовал. Однако понимал, что моему лицу звездец. Оно уничтожено, а бой ещё даже не начался. Это всего лишь иллюзии, которые не дают мне добраться до портала, чтобы попасть в Мир Теней, где я сражусь с прапрапрапрадедом Беляева старшего.
Охренеть!
Вот это я влип.
ПятьКей продолжал подниматься всё выше и выше.
Я уже видел Новую Магическую Москву.
Ещё совсем чуть-чуть.
Вот же… ну вот же… и…
Да-а-а-а!
Как только моя рука коснулась земли на Новой Магической Москве, дождь сразу же закончился. Но он не просто закончился, а растворился вместе с ледяными каплями. Даже моя кровь на лице растворилась вместе с ледышками, оставив лишь сотни мелких порезов, отчего только сейчас я начал ощущать дикую жгучую боль.
ПятьКей побежал дальше.
Расслабляться времени не было, поэтому я ускорился.
Энергетическое существо привело меня к поместью Велизаровых, точнее, к выжженной земле, как и на месте отеля, где я снимал себе королевский номер.
Но на этот раз прямо в центре той выжженной земли, где до недавнего времени стоял главный дом Велизарова Иосифа, парил в метре над несколькими трупами тот самый прапрапрапрадед Беляева старшего.
Тварь хохотала. Его чёрная ободранная мантия скрывала теперь всё, кроме гнилого лица изуродованного старикашки. Всё те же алые светящиеся глаза и «пасть» как у акулы.
— Иди же ко мне, Кейн, — спокойно говорил Проклятый, махая своей длинной мёртвой чуть ли не костлявой рукой. — Посмотри, что ты натворил! Ах-ха-ха! — И тварь исчезла.
Я медленно подошёл к трупам.
Ком подступил к горлу.
Дышать стало тяжелее, чем вообще не дышать.
Хоть от этой мысли стало немного радостней — «дышать тяжелее, чем вообще не дышать».
Я создал вокруг себя белоснежную защитную сферу высокого уровня. И как только сфера полностью окутала меня и трупы, я, наконец, расслабился и заплакал.
Соня, Лиза, Кристина, Беляев Александр Константинович, его сын Валера в своей форме обсидианового кота. А ещё я — Кейн Волнберг. И мой друг — Вэлгор. Семь трупов лежали на выжженной земле.
Как такое вообще возможно — хрен его знает.
И вот ка́к мне не проявлять агрессию к этой хохочущей твари⁈
Я обволок высокоуровневой защитной оболочкой каждого. Начал с кота Валеры, и закончил своим другом Вэлгором.
Оплакивать каждого времени не было. Тем более, что хохочущее чудовище в чёрной ободранной мантии нависло над моей белоснежной защитной сферой высокого уровня.
— Я не врал, Кейн Волнберг! Они все действительно мертвы! Ах-ха-ха!
Я ещё раз посмотрел на своё тело — то самое, в котором находился всю свою жизнь. Оно сжимало что-то в левой руке.
Я протиснул свою руку, чтобы разжать свою же руку, только мёртвого меня.
В ней лежал скомканный клочок бумаги.
— Что там⁈ — взбесился главный Проклятый.
Я игнорировал гнилого старика.
На бумаге была написана любимая фраза Беляева старшего: «Главное — это не проявлять негатив, Кейн».
Я посмотрел на мёртвого Александра Константиновича. Казалось, что он чувствует, как я радуюсь этой напоминалке. Будто между нами прошла живая связь, и все сейчас живы. И что всё это лишь иллюзия.
Мне стало гораздо легче.
На правой руке я повернул по часовой стрелке кольцо цвета глянцевого молочка, сжал кулаки и спокойно, смотря Проклятому в его алые злобные глазищи, сказал:
— Дед, тебе пиздец.
Эпизод 27
Такие слова и в таком спокойном тоне разгневали Проклятого. Тварь не удержалась, чтобы не выплеснуть всю злобу, всю жажду мести всех своих клонов.
Однако прапрапрапрадед Беляева старшего не смог ничего сделать.
Может, это магия. Может, ещё какая-то хрень. Но Проклятый закричал. Кошмарный звук пронёсся вместе с его гнилой тушкой по всей выжженной земле на территории поместья Велизаровых.
Тварь растворилась, оставив лишь чёрный равносторонний треугольник в пяти метрах над землёй. И этот равносторонний треугольник начал расширяться до размеров десятиэтажного дома, как в ширину, так и в высоту. А его основание впиталось в землю примерно на метр в глубину.
Я только сейчас заметил, что все семь «трупов» исчезли.