— Значит, пентхаус, — Харон сам нажал на кнопку. Заскрипели тросы, и лифт, надсадно гудя, начал подъём. — Эми, соберись.
— Прости, — прошептала она, проваливаясь в тёмную трясину паники. Во рту стало солоно от крови из прокушенной губы. — Прости. Что я натворила?!
— Маленькая, — он наклонился к ней. — Не время. Ты мне нужна.
Эмили подняла на него совершенно безумный взгляд.
Харон бережно обхватил её лицо ладонями. Прикосновение марлевой повязки к щеке было таким настоящим, таким необходимым, словно глоток свежего воздуха.
— Послушай меня. Ты всё здесь знаешь. И ты обязательно найдёшь выход. А я тебе помогу.
Эмили неуверенно кивнула. В этот же момент кабина с тоскливым лязгом дёрнулась и остановилась, словно дождавшись сигнала.
В просторном лобби не было никого. Но счёт шёл на минуты, и Эмили это понимала. Её взгляд заметался по сторонам, выискивая удачные места для ведения огня.
— Их слишком много, — Харон потащил её за локоть через вестибюль, подальше от лифта. — Даже если у половины нет оружия, они нас просто завалят мясом.
— Стой, — Эмили впилась взглядом в бронированную дверь пентхауса Бёрка. Кодовый замок, расположенный справа от входа, кто-то подпалил зажигалкой. Кнопки оплавились и поплыли, но контуры цифр всё ещё можно было различить.
Она бросилась к замку. Дрожащими пальцами набрала знакомую комбинацию, 02102077, отчётливо понимая: не сработает. Бёрк сменил код. Не мог не сменить после всего.
Замок щёлкнул — и почти одновременно на лестнице послышались торопливые шаги.
Харон рванул дверь на себя, пропуская Эмили вперёд, в душный полумрак комнаты Бёрка.
— Молодец, — прошептал он. — Видишь? Всё у тебя получается.
Она слабо улыбнулась. Он пытался её поддержать, успокоить — может быть, за минуту до мучительной смерти.
— Где эта мразь? — послышался из-за стены крик Роя Филлипса. — Куда они подевались?
Эмили судорожно вдохнула затхлый воздух — и к горлу подступила тошнота. В этом роскошном чистом номере нестерпимо воняло мертвечиной.
Зажимая рот рукой, она рванулась в спальню. Отдёрнула портьеру, распахнула балконную дверь — и в комнату, как благословение, ворвался порыв свежего ветра в венце из дождевых капель.
Она обернулась. Харон времени даром не терял — перед дверью уже лежали две противопехотные мины с активированными взрывателями, прикрытые снятым с вешалки пиджаком.
— Бёрк как-то рассказывал, что здесь есть эвакуационный туннель до станции «Уоррингтон», — сказала она, обхватив плечи руками. — Вход в генераторной, а генераторная, ясное дело, в подвале. То есть нас от реализации плана «В» отделяет всего-то пятнадцать этажей и примерно сотня друзей Роя Филлипса.
— Звучит неплохо, — кивнул Харон, поднимаясь на ноги. — Осмотри номер. Любое оружие и боеприпасы, любые ключи, коды, пароли — всё хватай.
Кто-то ударил в дверь ногой.
— Открывай, Харон! — услышала Эмили незнакомый мужской голос. — Ты же Харон, да? Девка с тобой?
— Ты не думай, мы тебя не обидим, — другой голос перехватил эстафету переговоров. — Просто открой дверь, ну. Ты же наш! Гуль, такой же ж бедолага, как и мы…
Всё это было жутко, кто же спорит, — но Эмили отчего-то не смогла сдержать нервной улыбки:
— Они тебя не обидят, слышишь? Они — тебя. Как это великодушно.
— Идиоты, мэм, — спокойно усмехнулся Харон. — Но это ведь не обязывает меня быть с ними любезным?
— Ни в коей мере, — пообещала Эмили, переступая порог комнаты. Запах разложения становился всё отчётливее, заставляя её прижать к лицу рукав и дышать медленно и неглубоко.
Открывая дверь ванной, Эмили уже точно знала, что — кого — там найдёт. В октябре она ушла не прощаясь; что ж, теперь была его очередь…
Это случилось давно. Распухшее тело, заполнившее собой ванну — Бёрк всегда был аккуратным, насколько позволяли обстоятельства — уже наполовину разложилось. Причину смерти установить было нетрудно: чуть поодаль на кафельном полу чернел пистолет-пулемёт с серебряным орнаментом на рукояти. Воронёная сталь без остатка поглощала мягкий свет лампы, не отражая его.
Харон заглянул в комнату. Подобрал оружие, проверил предохранитель.
— Тенпенни? — спросил он.
Эмили помотала головой, не в силах оторвать взгляд от жутких останков. От чёрных брызг, словно вплавленных в кафель.
«Птичка моя»…
— Это Бёрк, — проговорила она. — Точно, Бёрк. Это его халат.
— Халат? — переспросил Харон.
Эмили отвернулась и медленно вышла из ванной. Села у балконной двери, обхватив колени руками.
Харон сдёрнул с окна портьеру, расправил бархатное полотнище на кровати и принялся сворачивать по диагонали.
— У тринадцатого этажа такая же планировка? Балконы расположены один под другим? — спросил он спокойно — так спокойно, будто и не ломились в дверь дружки Филлипса, будто и не бродила по номеру тень Бёрка, способная любую надежду превратить в яд и разочарование.
— Да, — Эмили подняла на него неуверенный взгляд. Он же всё понял — про халат, про неё, дуру несчастную… — Я могу как-то помочь?
— Поможешь, — пообещал Харон, протягивая ей пистолет-пулемёт. — Возьмём про запас. Умеешь с таким обращаться?
— Да.
— Умница, — он склонился над ней, провёл ей рукой по щеке — и Эмили успокоенно закрыла глаза. Всё в порядке, говорило это прикосновение. Я с тобой.
— Ты хочешь уйти через тринадцатый этаж? — спросила она.
— Да. Умные гули сейчас попрятались по номерам, амбициозные ломятся к нам в дверь. А на аварийной лестнице никого быть не должно. Если даже и будут —
— Им же хуже?
— Пожалуй, — Харон соединил края занавески.
— Похоже на качели.
— Качели и есть. Для тебя, — он выглянул с балкона. — Боишься высоты?
— Если это единственный способ сбежать, то я прямо-таки обожаю высоту, — Эмили с сомнением дотронулась до портьеры. Ткань казалась прочной, но — двести лет…
*
Так близко к небу она ещё не была. Далеко внизу темнел асфальт, наверху капли дождя сердито разбивались о навес над балконом…
Харон начал медленно опускать петлю. Эмили вцепилась в пыльный бархат портьеры. Ткань угрожающе потрескивала, но держалась.
— Дотянешься? — спросил он сверху. — Могу немного раскачать.
— Не надо! — при одной мысли об этом у Эмили закружилась голова.
До перил нижнего балкона оставалось несколько дюймов. Эмили тревожно всмотрелась в своё отражение в тёмном стекле — похоже, никто их там, на тринадцатом этаже, не ждал. Она дотянулась до ограждения, обхватила его руками — и неуклюже переползла на ту сторону. Прямо перед глазами оказалась выцветшая терракотовая плитка со сколами по краям. Отчаянно захотелось прижаться к ней и лежать так, пока не пропадёт ощущение бездны под ногами — но Эмили заставила себя подняться.
Харон ловко спрыгнул рядом. Эмили увидела, что повязка на его правой руке насквозь пропиталась кровью — и собственная ладонь мгновенно отозвалась ответной болью.
Он выхватил нож, вклинил лезвие в паз между щеколдой дверного замка и принимающей накладкой.
— Эми, готовься, надо будет бежать, — обернулся Харон к ней. — Так быстро, как только сможешь.
Тихо и жалобно лязгнул замок — и дверь послушно приоткрылась. Через полминуты так же послушно приоткрылась вторая — та, что вела в холл тринадцатого этажа; очевидно, на своё счастье, владелец номера относился к категории амбициозных. И Эмили наконец поняла, что значит спасаться бегством в буквальном смысле.
Харон почти тащил её на себе — ноги Эмили еле касались ступенек. Но дыхание всё равно сбилось, а сердце отчаянно затрепыхалось внутри грудной клетки. Вот сейчас бы она не отказалась от «Психо», о нет!
На площадке между шестым и пятым этажами неспешно затягивались экспроприированными сигарами двое гулей. При виде Харона курильщики сочли за лучшее вжаться в стенку, уступая дорогу. Ещё пару-тройку пролётов спустя сверху по ним начали стрелять — косо, редко, из дрянного оружия; всему этому Эмили была несказанно рада.