- Вы хотите сказать, что выбор дня обусловлен метеоусловиями?
Странник еще раз про себя отметил высокую проницательность Сталина.
- Ими тоже, но еще Гитлер должен быть на том самом стадионе, на который мы нацелились. И он там будет.
Тут вставил слово Берия:
- При виде спускающейся на парашюте бомбы охрана уведет фюрера в безопасное место.
- Если там не сплошь дураки, то да. Ну и что? Гитлер увидит парашют. Ему доложат, что бомба была вполне себе невинной. Кстати, помимо письма я запланировал также послать ему вместе с этой бомбой незабудки. Любимые цветы Адольфа.
- На какую его реакцию вы рассчитываете?
Вопрос был едва ли не самым главным.
- Первое, чего ожидаю: реакция подтверждения. Дескать, правы были источники, уверявшие, что русские резко рванули вперед в вооружениях. Следовательно, воевать с Советским Союзом, как минимум, чрезвычайно рискованно. Но на этот вариант полностью уповать нельзя. Вся военная разведывательная информация проходит через абвер. Как вы уже знаете, Канарис работает на англичан. В наше время считается доказанным, что он преуменьшал военные возможности СССР, рассчитывая, что Гитлер пойдет на Восток, а не через Ла-Манш. Откровенное вранье, конечно, опасно для самого Канариса, но ведь один и тот же материал можно подать по-разному. Например: да, у русских есть пара-другая превосходных самолетов. Да, у них есть танки с выдающимися характеристиками. Но всего этого очень мало. Один полк погоды не сделает. Существует другая возможность для нас. В том же письме дать понять о двойной игре Канариса, хотя я как раз против такого хода, слишком уж похоже на хитрую подставку. Но есть третий вариант развития событий, он основан на психологии. Гитлер как в двадцатые усвоил кое-что из писанины Розенберга, так на этом и остановился. Застрял на убеждении, что русские, дескать, недочеловеки, сами ничего путного придумать не могут, только что скопировать. Тогда наш контраргумент будет: нигде в мире ничего и близкого по характеристикам нет. Выходит, наврал не только Канарис - в лучшем случае, напутал - но и Розенберг. Сейчас идет подготовка к военному вторжению во Францию. Немецкий генералитет активно высказывается против этой авантюры, но пока что не саботирует решения фюрера в открытую. Хотя Адольф уже ругательски ругал германских военачальников за непонимание возможности быстро справиться с Францией, а Людвига Бека отправил в отставку как раз за противодействие своим военным планам. Правда, отставка была почетной... Но уже сейчас Гитлер не доверяет генералитету полностью. А тут другая ситуация. Подвел не генерал или адмирал: ложные сведения выдал ближайший идеологический соратник. Вот на чем можно сыграть. Гитлер может отменить свой стратегический план и переориентировать натиск с Востока на Запад. А нам того и надо. Письма Рёдеру и Герингу должны послужить той же цели: посеять неуверенность в силах.
Во время этой речи Сталин встал из-за стола, прикурил папиросу и принялся расхаживать взад и вперед по кабинету. Не изменяя темпа ходьбы, он бросил:
- Вы не допускаете, что Гитлер больше доверится своему чутью, чем фактам? По вашим данным, нападение на Францию попало в план скорее на основании предвидения, чем объективных данных. Нападение на Советский Союз может быть спланировано также на основании прогнозирования, не имеющего под собой материальной основы.
Вопрос был не из легких, хотя и предвиделся.
- Исключить такую возможность не имею права. В этом случае у СССР все же имеется возможность затормозить вермахт на линии старой границы. Также предлагаю бомбардировки управляемыми бомбами ключевых объектов. Это плотины, энергообъекты, здания рейхстага, рейхсканцелярии, и прочие - ну, список могу предоставить. Особо отмечаю: характеристики истребителей МиГ-19 позволяют им сопровождать бомбардировщики на всем маршруте. Но также в письмах Герингу и Рёдеру стоит намекнуть о военной катастрофе в случае конфликта с СССР. Заговоров против фюрера в том варианте истории было много.
- Вы в своих расчетах не подумали о возможности добровольной отставки Гитлера?
Каков поворот мысли! Странник не нашел в себе никакой иной реакции кроме слов: 'Вот ведь матерый человечище!' Это было сказано про себя, понятно.
- Я обязан представить нашу реакцию и на этот вариант, товарищ Сталин. Однако примите во внимание высочайшую социальную ответственность Гитлера. Да, вы не ослышались, товарищи, он принимает на себя ответственность за всю Германию и весь немецкий народ, но все это за счет других народов... Так вот, для Гитлера-политика полагаю подобное решение маловероятным. Но если вдруг... тогда, к сожалению, возрастает возможность возникновения союза Великобритании и Германии. С возможным присоединением Франции, если ей к тому моменту не накидают по шеям. Но образование подобного союза потребует опять же времени. Особенно для Франции, там традиционно сильна польская диаспора, а в то, что немецкое руководство пойдет на воссоздание польского государства, я не верю ни на копейку. Также следует принять во внимание позицию Черчилля как премьера: он неоднократно в самых сильных выражениях ратовал за войну с Германией, но при этом подчеркивал: пока Гитлер у власти, договориться с немцами нельзя. И последнее: без Гитлера с его стальной волей военное руководства Германии проявит куда большую осторожность. И уж точно не кинется, очертя голову, снова лезть воевать с Россией, как в четырнадцатом. Уж наверняка они сочтут необходимым разведать как следует наши возможности. Это опять выигрыш времени для СССР. Подводя итог: в любом случае полагаю лучшим выходом как можно более полное уменьшение нашего риска. Конечно, если мы вообще ничего не станем делать помимо укрепления обороноспособности чисто военными методами - то и тогда военное противостояние с Германией будет менее кровавым .
Сталин продолжал неспешно мерить шагами кабинет. Казалось, он ушел глубоко в раздумия и вряд ли вообще замечает обстановку вокруг. И вдруг он поднял голову. Немигающий взор уперся в лицо Странника.
- Создается впечатление, что вы, товарищ Александров, немного забегаете вперед. Финская кампания не только не кончилась - даже не началась, а вы уже рассчитываете использовать ее итоги.
К такому варианту Рославлев был готов.
- Я рассчитывал, что окончательное решение не за мной, а за политическим и партийным руководством. Кроме того, весь этот план был, в частности, предназначен для облегчения вашей работы. Согласитесь, товарищи: чтобы критиковать, надо иметь, что критиковать. И разрабатывать хороший план куда проще, если есть другой, недостатки которого заведомо известны. Также примите во внимание фактор времени. Подготовка к операции 'Почтовик'... Подчеркиваю, не 'Почтальон'; название я подобрал, дабы ввести в заблуждение противника при утечке информации, хотя вы можете предложить другое. Так вот, эта подготовка требует времени. При наихудшем раскладе нам понадобятся стратегические бомбардировщики - а у нас будут уже обученные экипажи. Это очень много.
- Вот именно, при наихудшем, - холодно парировал Сталин. - как раз его и надо предусмотреть. Допустим, конфликт с участием Великобританией состоится. На сегодня нам нечего ей противопоставить на море.
- На сегодня - да, нечего. Но и на этот счет есть кое-какие возможности. Использовать опыт Советского Союза. Если кратко: асимметричный ответ на угрозу.
Удивить удалось. Оба собеседника слушали чрезвычайно внимательно. Но Рославев мельком подумал, что Сталин, вероятно, догадался, что имелся в виду опыт Советского Союза в ином мире.
- Мы не можем противопоставить английским линкорам советские. Дело не только в том, что их у нас нет. У нас также нет флота в их поддержку - а это крейсера и эсминцы в достаточном количестве. Без нее линкоры быстро становятся жертвами авиации и подводных лодок. Но на английский флот контрмеры найдутся. Вот.