Это был прозрачный намек на то, что Климент Ефремович тут лишний. Но хозяин кабинета решил по-своему:
— Мы все вас внимательно слушаем.
— Осмелюсь предположить, что мне назначат место работы в Ленинграде. Из этого города организовать снабжение проще всего. Но для некоторых грузов — список я вам предоставлю, товарищ Берия — потребуется усиленная охрана.
— Мои люди ее обеспечат, — твердо отвечал Лаврентий Павлович.
— Также меня волнует возможность утечки информации по вооружению и оснащению. В первую очередь я бы отметил авиацию, включая сюда боеприпасы и ГСМ, а также минометные системы, приборы наблюдения и связи. Хотелось бы и наши тактические приемы держать в тайне, но это, по-видимому, невозможно. Но ожидаю, что будут приняты меры в части маскировки. Полагаюсь на ваш опыт, товарищ нарком.
— Мы сделаем и это.
И снова влез Ворошилов, на этот раз с дельными словами:
— Товарищ коринженер, из ваших слов следует, что полк осназа получит некоторые виды вооружения, отсутствующие у других частей. Понятно, что техника дорогая, и СССР пока что не может вооружить всех. Но уж если перевооружение будет, то военному руководству надо ознакомиться с этой самой техникой.
Странник включил высший пилотаж дипломатии:
— Вы полностью правы, товарищ нарком, в том, что военное руководство страны должно ознакомиться с этой техникой. Насчет же причин, заставивших задержать перевооружение, вы не вполне точны. Да, техника дорогая, тут слов нет. Но есть и другой фактор: степень обученности личного состава. Кстати, это касается и командиров старшего звена. Вы могли подумать, что обучить людей можно — и снова оказались бы правы. Но тут вступает в силу третий фактор: время. Вот его-то нам отчаянно не хватало раньше и не хватает сейчас. Возвращаясь к ознакомлению с техникой: надо думать, вы имели в виду не просто поглазеть на большие пушки и мощные танки, но и увидеть возможности. С этим вижу временные трудности. Дело в том, что полк осназа планируется перебазировать ближе к театру военных действий. Мне неизвестно, когда и куда. Мое дело: обеспечить осназ материально. Экономика и снабжение.
На этот раз Сталин повернул руль:
— Все, Клим, дальше пойдут денежные вопросы.
Ворошилов вежливо распрощался, встал и вышел.
— Остались некоторые проблемы, требующие обсуждения. Они касаются тех писем, которые вы намерены отправить столь необычным способом…
Сталин сделал паузу. Рославлев подумал, что некоторые вещи нужно объяснить прямо сейчас.
— Сам способ отправки писем подразумевает демонстрацию технических возможностей СССР. На сегодняшний день радары прикрывают только объекты флота, да и то не полностью. А визуально наши бомбардировщики обнаружить невозможно. Почту мы отправим в те дни, когда по прогнозу будет небольшая облачность. Кстати, это лишний щелчок по носу люфтваффе: точное сбрасывание бомб в условиях, когда цели не видно.
— Вы хотите сказать, что выбор дня обусловлен метеоусловиями?
Странник еще раз про себя отметил высокую проницательность Сталина.
— Ими тоже, но еще Гитлер должен быть на том самом стадионе, на который мы нацелились. И он там будет.
Тут вставил слово Берия:
— При виде спускающейся на парашюте бомбы охрана уведет фюрера в безопасное место.
— Если там не сплошь дураки, то да. Ну и что? Гитлер увидит парашют. Ему доложат, что бомба была вполне себе невинной. Кстати, помимо письма я запланировал также послать ему вместе с этой бомбой незабудки. Любимые цветы Адольфа.
— На какую его реакцию вы рассчитываете?
Вопрос был едва ли не самым главным.
— Первое, чего ожидаю: реакция подтверждения. Дескать, правы были источники, уверявшие, что русские резко рванули вперед в вооружениях. Следовательно, воевать с Советским Союзом, как минимум, чрезвычайно рискованно. Но на этот вариант полностью уповать нельзя. Вся военная разведывательная информация проходит через абвер. Как вы уже знаете, Канарис работает на англичан. В наше время считается доказанным, что он преуменьшал военные возможности СССР, рассчитывая, что Гитлер пойдет на Восток, а не через Ла-Манш. Откровенное вранье, конечно, опасно для самого Канариса, но ведь один и тот же материал можно подать по-разному. Например: да, у русских есть пара-другая превосходных самолетов. Да, у них есть танки с выдающимися характеристиками. Но всего этого очень мало. Один полк погоды не сделает. Существует другая возможность для нас. В том же письме дать понять о двойной игре Канариса, хотя я как раз против такого хода, слишком уж похоже на хитрую подставку. Но есть третий вариант развития событий, он основан на психологии. Гитлер как в двадцатые усвоил кое-что из писанины Розенберга, так на этом и остановился. Застрял на убеждении, что русские, дескать, недочеловеки, сами ничего путного придумать не могут, только что скопировать. Тогда наш контраргумент будет: нигде в мире ничего и близкого по характеристикам нет. Выходит, наврал не только Канарис — в лучшем случае, напутал — но и Розенберг. Сейчас идет подготовка к военному вторжению во Францию. Немецкий генералитет активно высказывается против этой авантюры, но пока что не саботирует решения фюрера в открытую. Хотя Адольф уже ругательски ругал германских военачальников за непонимание возможности быстро справиться с Францией, а Людвига Бека отправил в отставку как раз за противодействие своим военным планам. Правда, отставка была почетной… Но уже сейчас Гитлер не доверяет генералитету полностью. А тут другая ситуация. Подвел не генерал или адмирал: ложные сведения выдал ближайший идеологический соратник. Вот на чем можно сыграть. Гитлер может отменить свой стратегический план и переориентировать натиск с Востока на Запад. А нам того и надо. Письма Рёдеру и Герингу должны послужить той же цели: посеять неуверенность в силах.