Он не нашел ни того, ни другого, зато наткнулся на следы. Следы принадлежали его напарникам. Двое бойцов выжили и ушли выполнять приказ. Без него.
С необходимым ему оружием.
Он задействовал все сохранившиеся органы чувств и двинулся по следу.
Глава 5
Проснулись мы, как и положено диверсантам, с рассветом. Вместе с многочисленным зверьем и птицами, которые засели в густых ветвях и никак не желали показываться на глаза. Только яркие попугаи смело порхали в вышине да корчили рожи бесшабашные макаки, закидывая наш бивак шкурками фруктов.
Я с неудовольствием ощупал подбородок и щеки. Проклятая щетина лезла из каждой поры. Но не бриться же ножом. Хотя у Зака, кажется, даже мыло имеется. Воды, впрочем, жалко, и так не хватает. Или росы насобирать? Нет уж, сойдет и так.
Через пару километров к югу появились первые приметы того, что поблизости находится человеческое жилье. Явно обобранные плодовые деревья, истоптанные прогалины в зарослях, а в довершение – лай собак.
– Что это? – с тревогой прошептал орк, втягивая носом воздух. – Неужели собаки? Я вообще-то их жутко боюсь. Фобия у меня. Реакция на перенесенный в детстве шок. Мне психолог толковал.
– Слушай больше этих шарлатанов.
– Да серьезно тебе говорю, фобия. Меня ребенком доберман покусал. Наверное, почуял, что я не человек.
– Расслабься, – сказал я уверенно. – Это птица какая-нибудь. Попугай, например.
– Откуда попугаю знать, как лают собаки? – продолжал ныть орк. – Если лает, значит, слышал.
– Ну и слышал. Может, это вообще енотовидная собака тявкает, а не сторожевая.
Я вынул карту и напряженно всматривался в координатную сетку, пытаясь определить наше местоположение. Никаких нормальных ориентиров типа горных пиков, пропастей, одиноких баобабов и речных излучин в этой части джунглей не имелось. Ближайший водный поток должен был находиться в нескольких километрах на юг.
– Неужели нас вынесло к Хенду? – пробормотал я.
– Сильно сбились с пути? – нахмурился Зак.
Сжав губы, он по-волчьи озирался вокруг: первобытные качества орка в родной стихии стали подавлять наносное, цивилизованное. Еще немного – и миротворец «небесных повязок» сбросит защитный комбинезон и наденет повязку из шкур диких животных, еще сочащуюся свежей кровью. Хорош же он будет в таком виде с боевым жезлом.
– Отклонились километров на пять, не меньше. Придется забирать западнее, чтобы не напороться на Хенд.
Но пройти нам удалось не больше километра. Недаром время от времени по сторонам раздавалась подозрительная возня, а макаки на верхушках орали с особой пронзительностью. Так или иначе, когда одновременно с разных сторон из травы возникло с десяток полуголых гоблинов с копьями наперевес, готовых в любую секунду метнуть свое примитивное, но чертовски острое оружие, мы оба остановились как вкопанные.
– I guess we’re fucked now, – сообщил Зак. – Держу пари, эти парни – таха. Постреляем или убежим?
– Попробуем договориться, – решил я и поднял руки.
Но громилы хранили неподкупную суровость.
– Мы из контингента эльфов, – проговорил я. Эльфийская речь с примесью английских слов должна была убедить поселян, что пришельцы – не киафу. Иначе рассчитывать на снисхождение не приходилось.
Я осторожно расстегнул ворот гимнастерки и вынул армейский медальон. Один из копьеносцев, самый представительный и покрытый множественными рисунками по всему телу, осторожно приблизился ко мне, щурясь на серебряную пластинку. На ней был выбит силуэт единорога и ряд эльфийских рун.
– Где ты это украл, белый подлец, сын больной обезьяны, вонючий помет безрогой антилопы? – спросил гоблин на очень плохом эльфийском.
– Не крал. Мое! – твердо заявил я.
На град оскорблений я решил не реагировать, – кто знает, может, в джунглях Нового Шагорана это принятая форма приветствия.
Хозяин местности укоризненно покачал головой и ткнул пальцем в Зака: