– Разве я говорил, что принадлежу к твоему племени? Пусть даже орки и гоблины – братья, но ведь лишь двоюродные.
– Не говорил, верно. Но я великодушный вождь и согласен зачислить тебя в свои подданные. Если, конечно, ты пройдешь последнее испытание.
– Погоди-ка, Потрясающий Пальмы, – встрял я, пока Зак ловил ртом воздух. – Но мы связаны контрактом. Мы не можем так просто бросить наши геодезические изыскания. У нас свои семьи и племена. Твое предложение очень почетно, но мы вынуждены отклонить его.
– К тебе, белая обезьяна Федор, у меня нет вопросов, – брезгливо, хотя и без враждебности ответил вождь. – Можешь забирать свой мешок и продолжать изыскания. А вот полосатый друг Зак имеет все шансы навсегда избавиться от американских и эльфийских угнетателей и стать свободным. Ты ведь хочешь стать свободным, Зак?
Диверсант тяжко задумался. Похоже, употребление хухум-ржи сильно снизило его умственные способности. С другой стороны, оголтелый отказ может вызвать самую негативную реакцию у местного населения.
– Возьмешь себе две или три жены, – продолжал увещевать орка вождь. – Они будут собирать плоды, ловить рыбу, готовить много еды, починять хижину. Во многих домах нет хозяина, Черный Шаман половину самых сильных мужчин забрал на войну…
Тут я насторожился. Если нам удастся найти в лице Гушшах-Бижи союзника, задача по ликвидации главаря бунтовщиков серьезно облегчится. Но рассчитывать на такое необыкновенное везение умелый диверсант не станет. Главное сейчас – вырваться из лап гоблинов и продолжить путь на юго-запад. И так уже потеряно полдня.
– Что ж, перспектива заманчивая… Я должен как следует подумать, – сказал наконец Зак, совладав с растерянностью. – Это очень неожиданное предложение. К тому же весьма почетное. А вдруг я не справлюсь с третьим испытанием? Какой тогда из меня таха?
– Мы уверены в твоих силах, – торжественно заявил Потрясающий Пальмы, и лучшие гоблины поселка подтвердили его слова доброжелательным гулом.
– Ну а если все-таки не справлюсь? – продолжал сомневаться Зак.
– Что ж, тогда для вас обоих только один путь – к Черному Шаману, под охраной моих доблестных воинов. Он-то хорошо знает, как разговаривать с киафу, чтобы выведать их военную тайну…
Скоро выяснилось, что перемещаться с высокой скоростью он не способен. После нескольких секунд форсированного движения перегревался и выходил из строя блок, отвечающий за координацию движений. Люсьен начинал бестолково кружить на одном месте, пока в блоке не восстанавливалась рабочая температура. Обычно для этого требовалось от семи до двадцати минут. Таким образом, преодоленное на форсаже расстояние оказывалось значительно меньше того, что он мог пройти за то же время в обычном режиме. Вдобавок через пробоину в груди постоянно проникала влага и насекомые. Часть контуров лишилась изоляции, время от времени происходили мини-замыкания, влекущие за собой сбои систем. Влага при этом испарялась, насекомые сгорали… однако того и другого в джунглях имелось в избытке.
Оценив ситуацию, Люсьен решил залатать пробоину. Для заплат он воспользовался кожей с ягодиц. Чтобы разогреть края заплат до пластичного состояния, пришлось развести огонь и дождаться появления углей. На это гомункулус потратил около часа. Приладить заплату на спину без посторонней помощи оказалось очень трудно, но он справился. Насколько хорошо, покажет время. Зато входное отверстие Люсьен заклеил чрезвычайно надежно. Покончив с ремонтом, он ощутил что-то вроде гордости. Конструкторы-гремлины предусмотрели в его программе эмуляцию зачатков чувств – это должно было помочь гомункулусу контактировать с напарниками-людьми.
Затем он долго и неутомимо шел по следу Стволова и Маггута. Когда Люсьен преодолевал крошечный ручеек, возле которого люди делали привал, на него набросилась водяная змея. Он позволил пресмыкающемуся вонзить зубы в свою ногу, затем поймал его за голову и поднес к уцелевшему органу зрения. С изогнутых зубов змеи стекали капли желтоватой вязкой жидкости. Люсьен поймал каплю на язык. Сильный нервнопаралитический токсин. Гомункулус сжал пальцы, растирая голову опасной твари в пюре, затем отшвырнул свивающееся кольцами тело в ручей. Нужно было спешить. Джунгли представляли опасность для его напарников. Конечно, Люсьен мог выполнить задание и в одиночку, однако такой ход вещей был нерационален, поскольку грозил дополнительными трудностями. К тому же он нуждался в оружии, чтобы уничтожить Шамана. При имеющихся повреждениях Люсьену вряд ли удастся подойти к врагу на расстояние вытянутой руки.