Сидеть в пещере до бесконечности смысла не было. Я уж совсем собрался покинуть это место, как вдруг одно из корневищ высунулось наружу и свилось кольцом. Под кольцом задрожал воздух. Удивляясь собственной храбрости, я решил подождать, чем это кончится.
Сначала из марева сформировалось что-то вроде полупрозрачного двухметрового слизня. Потом у «слизня» появились конечности, голова, наконец, он отвердел и превратился в коренастого негра с выдающейся нижней челюстью и мускулатурой, как у не самого положительного героя комиксов. Негр был не чисто черным, а с какими-то желто-зелеными подпалинами и, кроме того, абсолютно голым. Через плечо у него висел туго набитый американский армейский мешок. От негра воняло потом.
Я поморщился и отступил на пару шагов в сторону. Негр потянулся, рыкнул, будто зверь какой, распечатал мешок и начал одеваться. На меня смотрел исподлобья, но в целом дружелюбно.
Подождав, пока он оденется, я протянул руку для пожатия.
– Привет, рядовой! – сказал я на английском.
Как-никак отучился два с половиной курса в педагогическом институте, на инязе. И в армию попал только потому, что из-за обилия на факультете девчонок совсем забросил учебу и завалил сессию. Военкомат, видимо, только этого и ждал.
– Я Федор Стволов, русский сержант.
– Привет, сержант. – Черно-желтый солдат обнажил в улыбке крупные зубы. – Я Зак Маггут, орк.
– Орк – это подразделение?
– Это национальность! – возмущенно рявкнул тот. – Разве сразу не видно? Смотри, какие шикарные полосы! – Он ткнул пальцем в зеленые разводы на лице. – А зверские подбородок и скулы! Прижатые уши с восхитительно большими мочками! Прямые волосы! Настоящие племенные признаки. Высший сорт! Тебе этого мало?
– Я не очень хорошо разбираюсь в орках, – примирительно сказал я. – На мой взгляд, ты больше похож на африканца.
– Чо, правда?
– Да.
– Вот дерьмо! – огорчился Зак. Подумал и нехотя добавил: – Знаешь, ты прав. У меня только отец орк, а мама чернокожая американка. Из-за этого проблемы всю жизнь. В Америке цветные братья своим не признают, а в Шагоране орки чужаком считают. Из-за этого и завербовался сюда. Тут никому нет дела до твоих родичей. Главное, чтоб сам был настоящим мужиком. А ты как сюда попал?
– Да так, – уклончиво сказал я. – Неприятности.
– Как у всех. Готовься, здесь тоже трудно придется. Чистокровных людей среди наемников мало. Русских тем более. В основном полукровки.
– Откуда знаешь?
– Общался с бывалыми парнями в учебной части.
– Вас еще и учат перед отправкой сюда? А где?
– В Америке, конечно. А вас разве нет? – удивился орк.
– Нет.
– Этого следовало ожидать. Россию даже в Шагоране, на родине орков, считают дикой страной.
– Эй, полегче, приятель. Могу ведь и рассердиться. А в гневе я страшен и очень-очень опасен. Знаешь, почему?
– Почему?
– Потому что обучался в русской диверсионной школе! – лихо соврал я.
– О! Круто.
– А то. Слушай, Зак, давай будем держаться вместе, – предложил я. – Я страшен в гневе и знаю науку диверсий, ты силен и орк вдобавок. Вдвоем горы свернем.
– Давай, – согласился оркоафроамериканец. – Только учти: если местные орки меня в свою команду примут, я перейду к ним. Иначе они меня презирать начнут.
Я тяжело вздохнул.
– Ладно, идет. Ваши еще будут?
– Позже, дня через три. Пока я один. Остальные прививку переваривают. Слабаки, какой-то укольчик в нокаут отправил.
– Так вам еще и прививки ставят? – спросил я.
Зак кивнул.
– Иначе нельзя. Гоблины – они же, как крысы, сплошь больные. От них чуму или тиф подцепить легче, чем гамбургер в Америке купить. Я уж не говорю о вшах, блохах и глистах!
– Вот засада, – окончательно расстроился я. – А мне даже витаминку съесть не дали.
Орк сочувственно похлопал меня по плечу твердой ладонью.
– Не переживай, может, и продержишься. Вы, русские, народ крепкий. Слышал, что вас при рождении сибирской язвой заражают. Кто выживет – молодец, а кто умрет, того китайцам на удобрения продают. Раз ты выжил, значит, и гоблинских микробов победишь.
Я подивился орочьему рассказу, но возражать не стал, а сказал:
– Только на это и надеюсь. Ну, на выход, что ли?
Орк с готовностью кивнул.
За овальной дырой начинался длинный спиральный ход, ведущий кверху. Под ногами вместо мха появилась толстая, крепкая древесная кора, на стенах тоже. Похоже, находились мы внутри огромного дерева. Как оно должно называться – мэллорн, что ли? Но у мэллорна кора должна быть серебристая и гладкая. А у этого была грубая, бугристая, бурая. «Наверное, потому, что места здесь не исконно эльфийские, а гоблинские», – подумал я. В трещинах коры сидели светлячки, над головой порхали ночные мотыльки с пушистыми усиками. Шли долго, минут десять. Я уже начал уставать, как вдруг впереди забрезжил дневной свет. Через несколько шагов мы вступили в высокое и довольно светлое помещение, являющееся, судя по всему, огромным дуплом. Но встретила нас в дупле не белочка. Даже не дятел.