Десантированные неподалеку от чеченского селения, спецназовцы миновали заброшенное здание – то ли дом лесника, то ли просто жилье местного отшельника, пересекли небольшую, бегущую по камням, изрядно петляющую речушку, преодолели участок вырубленного леса, густо поросший молодняком, обогнули обрывистое оголовье резко уходящего ввысь хребта и, уткнувшись в пологий скат следующего, начали медленный подъем вверх.
В этом районе Сергей был впервые и потому внимательно впитывал в память окружающие предметы. Как оказалось, эта местность не сильно отличалась от той, где ему приходилось бывать раньше; тем не менее отличия все же были. То, что сразу же бросилось в глаза – меньшая влагонасыщенность местной почвы. Нет, воды и здесь было вполне достаточно, но если в…ском районе она буквально сочилась из-под каждого камня, то здесь если и пробивалась на поверхность, то непременно в виде родничков и небольших речушек.
Подъем наконец-то закончился, обе группы растянулись по левой стороне хребта и, повинуясь команде ротного, остановились.
«Выход на связь. Тридцать минут отдых», – показал шедший впереди Сергея Довыденко.
«Понял», – кивнул Ефимов и, повернувшись, передал информацию дальше. Затем скинул, прислонил рюкзак к дереву и сел на него сверху. По договоренности первые сутки на связь с отрядом выходила…первая группа, поэтому можно было позволить провести эти тридцать минут в блаженном ничегонеделании. Хотелось закрыть глаза, но поступать так не следовало категорически – дурной пример заразителен. Вместо этого Сергей внимательно осмотрелся. Совсем рядом, ведя наблюдение вниз по склону и поставив на сошки свой «РПК», сидел на коврике Эдик Довыденко. В одной руке он держал банку с паштетом, второй с помощью галет пытался выцарапать ее содержимое. Получалось плохо: холодный паштет никак не желал поддаваться хрупкому хлебцу, который разламывался на все более мелкие части. Наконец Довыденко не выдержал и, шмыгнув носом, с видом жесточайшего разочарования полез в рюкзак в поисках спрятанной где-то в его глубинах пластмассовой ложки.
Вдоволь насмотревшись на борющегося с собственной ленью Эдика, Ефимов бросил взгляд дальше, где восседал на своем рюкзаке контрактник рядовой Прищепа, еще дальше за кустами шиповника угадывалась сгорбленная фигура рядового Юдина. Чуть повернув шею, старший прапорщик окинул взором бойцов первой тройки ядра и шедших вперемешку с ними радистов; почти все они хрустели галетами, но при этом не забывали наблюдать за окружающей действительностью. «Коль так, то пусть едят», – подумал Ефимов и, решив не вмешиваться, взглянул на часы. Оказалось, те уже отмерили пять минут отведенного на остановку времени. Вздохнув, Сергей достал карту и, вынув джипиэс, начал снимать координаты местности.
Через два с половиной часа группы выбрались в район разведки и остановились для организации ночной засады. Не успевшие получить более подробных указаний, спецназовцы Ефимова, согласно отработанной схеме, рассыпались в разные стороны, временно занимая позиции для обороны. А сам старший прапорщик оглянулся на подтянувшихся поближе радистов и, движением ствола определив им место для организации дневки, приставил оружие к стволу бука, снял рейдовый рюкзак и уже было собрался дойти до командира роты, когда впереди послышались шаги и тот явился к Ефимову собственной персоной.
– Твои восточный и северный секторы. – Подойдя, Фадеев плюхнул рюкзак рядом с задумчиво стоявшим Ефимовым.
– Хорошо, – кивнул тот и, подняв взгляд, посмотрел на серое в тонкой пелене облаков небо. В лицо брызнули первые дождевые капли.
– Закон подлости, – проследив за его взглядом, философски заметил ротный, и Сергей снова кивнул. Попадать под дождь не хотелось. Конечно, ветер, дождь, метель – лучшие друзья разведчика, но это если поиск на одни сутки, а если на пять?
– Иди, распределяй людей, – в окружающем безветрии шепот ротного казался чересчур громким, – а я пока дневкой займусь. Кстати, у тебя полиэтиленовая пленка есть?
– В рюкзаке, – Ефимов пнул ногой лежавшую под кустом «РРку» и, подхватив прислоненный к дереву автомат, поторопился с выполнением отданного указания.