— Фига се цены… — протянул Алекс, задумчиво глядя на Карла и его карман, прячущий бумажник. — Прямо золотой?
— Можно по курсу.
Карл кашлянул и двинулся в сторону купе. Злой пошел следом, запнулся, грохнул об пол доской с шахматами. Лопнул пузырь жвачки, поднимая игру и…
— А что это у тебя, милый ребенок? — как бы мимоходом поинтересовался Лейво, враз загоревшийся глазами. — Шашки, наверное, да?
Злой шмыгнул простуженным носом и открыл коробочку.
— Угу… — дворф сцепил пальцы на животе и покрутил большими. — Показать тебе парочку детских ходов, так… для развлечения?
Злой задумчиво изогнул бровь, поджал губы.
— Даже так? — удивился Лейво. — Хорошо, на интерес.
Злой кивнул и вопросительно кивнул в сторону купе.
— Думаю, стоит в моем. — Лейво мотнул головой, явно соглашаясь с собственными мыслями. — Вдруг начальник пойдет, а мы тут сидим, балуемся, а дверка у меня с секретом, просто так не откроешь, да и…
— В нашем, — Карл кашлянул, потер нос, закрыв поллица ладонью. — Знаю я вас, хитрецов.
— Ну, уж как скажете. Вы тогда располагайтесь, а я подойду.
Подойдет он, подумала вдруг разозлившаяся Мари. Такой с виду хороший, защитил их, и на тебе — золотой за чай. А сколько это золотой?
— Карл?
— Да? — повернулся маг.
Мари, не пойми почему, сказала совершенно не то, что хотела:
— Почему ты не стрелял в охотника из револьвера, тогда? Ты же чуть не ум…
— Эти пули нам еще понадобятся, Маришка. Ну… немного не рассчитал собственные силы, бывает.
— Поняла.
Занято, занято… Свободно. И еще одно купе, и следующее.
Карл, прежде чем зайти в первое, обернулся.
— Кадеты, по поезду бродим только в одном случае — когда совсем скучно. Не увлекаемся беседами с незнакомыми… незнакомыми. Девушки, старайтесь ходить с парнями. Парни, не увлекайтесь какими-нибудь фамм фаталь, знаю я вас.
— Почему? — поинтересовался один Алекс.
Мари, сама того не желая, посмотрела на него с обидой. Роковых женщин ему подавай, молокосу… какао-хлебу…
— Тебе не хватило аптеки, юноша? — поинтересовался Карл. И, глядя на передернувшегося Алекса, довольно хмыкнул. — Вижу, хватило. Поверь, экспресс не зря Ночной и совершенно не зря катится именно ночью. Почему?
Алекс пожал плечами.
— Потому что ночью силы Зла царствуют безраздельно…
Алекса передернуло сильнее. Карл в сердцах чуть не сплюнул.
— Кадет, ты кто?
— Кто?
— Неправильный ответ. Верный один — боевой маг… пусть и будущий. Билет на, олух, носи всегда в кармане, он действует как защита. Та-а-а-к… судя по вопросам, без слов читаемым в ваших глазах, полных благоговения перед вашим куратором и педагогом, вам нужны ответы.
Закивали все, даже Лохматый, подпирающий стенку, пусть и с нарочитой ленцой, но мотнул кудлатой головой. Мари, не устающая удивляться многому, тут не поразилась. Да, споры-свары-показуха у них случались постоянно. Только вот сейчас не тот случай.
— Вы слышали нашего любезного проводника во время разговора с вашим, милые девчушки, бывшим директором… откуда он взялся, кстати… ну, да ладно. Слышали?
Странно было бы ответить иначе, кроме как согласиться. Слышали с первого до последнего слова, любуясь, как Лейво отшил нежданно явившуюся погоню.
— Хм… — Карл покрутил головой, к чему-то прислушиваясь. — Так, молодежь, по одному в наше, со Злым, купе. Шахматы чуть подождут, уважаемый Лейво, практически пара минут. Вперед-вперед, огольцы, набиваемся как салака в консервы.
— Как килька в банку, как огурцы в бочку, Карл! — буркнул Алекс. — Идиомы нашего языка штука важная. Знать надо.
— Поговори мне еще, дятел.
— Щегол! — разозлился Алекс. — Щегол! А дятел это…
Карл ухмыльнулся.
— Издеваешься, снова, да? — Алекс вздохнул. — Ай, ну тебя!
Карл усмехнулся еще шире. Подтолкнул замешкавшуюся Майку и прикрыл дверь.
— Так… Снег, подвинься.
Внутри оказалось очень просторно, с двумя большими диванами и откидным то ли стулом, то ли креслом. Голубая ткань, серебристая вышивка и сталь всяких ручек, крючков, светильников. Красиво, как подумалось Мари. Но в вагоне с пагодой ей все же хотелось оказаться больше.
Карл протиснулся мимо Снега и сел в ту самую «откидушку». Вытянул ноги, заставив Анни, Майку и Снега пождать собственные. И довольно вздохнул:
— Хорошо-о-о… Я даже соскучился по всему этому. Знали бы вы, кадеты, как неудобно несколько десятков лет спать на деревяшке и сидеть на камне. Да еще и холодно.