И до последнего часа А.М. Штерн полагал, что дело придется иметь лишь именно со слабым боевым кудесником, решившим набрать ребят и попробовать их выдрессировать. Договориться с таким казалось смехотворным, а вот оставить его на свободе и даже кинуть, как собаке кость, парочку будущих курсантов — представлялось вполне реальной задачей. А вот теперь…
«Сфера молчания» очень дорогой артефакт, очень серьезный артефакт, да и использовать его сможет не каждая личность соседнего мира. И уж точно, тут А.М был уверен на сто процентов, не потрепанный маг-ветеран, возвращающийся домой. А он смог, без малейшего напряжения во взгляде, без дрогнувшего лица, без выступившего пота… магия пьет силы куда жаднее, чем заблудившийся в пустыне турист — воду.
Да, у Карла нет Спутника. Так ведь боевые маги ими обычно и не пользовались.
Да, сил у него не так много, как раньше. И страшно представить, что случилось, если бы было именно как раньше…
— Из-за чего мне следует лезть в дом Нокто? — А.М. терпеливо ждал предложения, но время все же не резиновое…
— Треть библиотеки. — Карл улыбнулся.
— Эм… — А.М кашлянул. — Полагаю, речь именно о… Библиотеке. Той, что с большой буквы «Б». Или «Л».
— Именно так.
А.М понял, что согласится. А как еще? Библиотека, она же Либерея, книги, писаные от руки, папирусы и пергаменты, созданные тысячи лет назад, увезенные из восточной Римской империи сюда, в столицу, последней византийской архонтессой, выходившей замуж. И пропавшая в Смуту. Тайны древнейшего колдовства, за которые главы Совета продадут друг друга и собственные кланы. Хм, интересно…
Она бесценна.
— У Маргарет Нокто два твоих, возможно живых, ученика.
— Именно.
— Сейчас уже вечер, темнеет. Нам стоит поторопиться.
Глава четырнадцатая:
темнота превращается в мрак
Когда идешь в дом Старого народа, не забудь вооружиться. Если ты человек.
А направляясь в Дом Нокто, пьющих кровь и живущих в ночи, вооружи как следует тех, что прикроют твою спину. Если хочешь выйти из него человеком.
Десять мужчин, с ног до головы закованных в плотные современные доспехи, были личной гвардией А.М. И никогда не служили в СК. Но слушались его бесприкословно, как и полагается бывшим солдатам при приказах бывшего командира. Особенно, если ты прослужил с ними пять лет и знаешь каждого, как своего брата.
Наемники, работающие с жителями Соседнего мира, никогда не интересовались «зачем». А.М сказал — они стали, и пошли. Как десять лет назад, на самой обычной войне, породнившей их.
Только вместе с автоматическими винтовками и дробовиками — короткие копья и клинки, матово переливающиеся серебром. Вся разница, чтоб ее…
Обычный микроавтобус с эмблемой городской аварийной службы подкатил к высокой загородной усадьбе когда солнце село. Выходили — не прятались, не за тем ехали. А.М, как всегда в цивильном, с галстуком и в леком пальто, шел впереди. Карл не отставал, смущая солдат, не привыкших к такой наглости по отношению к командиру. А ночь вокруг…
Ночь вокруг входила в права хищно и неотвратимо. Шелестела мокрой опавшей листвой, густо лежащей под старыми черными вязами, больно хлестала воюющим ветром, облетающим вкруг длинное старое здание с колоннами у входа. Мерцала похоронно-зеленоватыми и жаждуще-алыми огоньками свечей, проглядывающих в высоких стрельчатых окнах сквозь тяжелые портьеры. Выла то ли застрявшим в древней крыше сквозняком, то ли сторожами, невидимыми и леденящими душу одними звуками.
Светилась фосфором древнего герба на фасаде, восстающего из дневного света во славу мрака, радующегося времени страха, боли и не-жизни. Дом Нокто хищно смотрел на приближающихся глупых людишек, полагающихся на никчемное перед детьми Мрака оружие. Можно ли обогнать пулей существо, плавающее во тьме, как большая белая в океанской пустоте? Можно ли бороться металлическими когтями с белоснежными острыми клыками, бесшумно подкрадывающимися сзади? Можно ли…
— Принять капсулы номер два и быть внимательными, ощутив ментальное воздействие. — А.М остановился, поправил гарнитуру и первым откусив капсулу с препаратом, вшитую в воротник пальто. — Приготовиться, нас ждут.
Еще бы не ждали, если подкатить с такой помпой, залив все дальним светом… Солдаты сомкнулись, защелкали переключатели стрельбы. Звонко прозвенели клинки у двух на флангах, ребята предпочитали рубиться.
Черно-зеркальные мраморные ступени рдели бликами факелов у входа. Двери, из мореного дуба, темно-тяжелые, со знаками дома Нокто, уходили под треугольник портика, украшенный фресками, алчно смотрящими на людей голодными глазами. Статуи по бокам, матово-серые, с золотой кромкой на латах, бесшумно повернули головы, обдав мраком внутри пустых глазниц шлемов.