На северных участках побережья заграждений было так много, что на следующий день после ночного взрыва команде Криста пришлось работать с утра до вечера. Подрывники, действовавшие утром, взорвали 110 клетей, наполненных породой. Во второй половине дня другая часть команды уничтожила 154 клети. Пловцы, действовавшие там, где в предшествовавшую ночь трудились японцы, сообщили, что укрепления оказались недостроенными и поэтому под каждую клеть закладывалась лишь половина обычного заряда.
Утром накануне высадки десантов 4-я команда, руководимая лейтенантом Карберри, в последний раз ненадолго отправилась к берегу. Боевые пловцы взрывали коралловые выступы на краю рифа и расставляли буи, отмечал проходы и подступы к районам высадки десантов. Старшине Лобану, находившемуся в одной из резиновых лодок, показалось, что с холма прямо на него направлено 152-мм орудие. Сначала он не обратил на это особого внимания, так как в других местах на холме виднелись установленные японцами макеты орудий. Но когда лодка вторично проходила вдоль рифа в том же месте, он еще раз отыскал глазами подозрительное орудие и заметил, что оно все время держит под прицелом передвигающуюся лодку, тогда как макеты оставались неподвижными. Лобан тотчас передал по радио данные об обнаруженном орудии на корабли. Корабельная артиллерия открыла огонь, и через три минуты было отмечено прямое попадание. Позднее выяснилось, что орудийный расчет не стрелял по лодке, так как не было приказания открыть огонь.
Во второй половине того же дня адмирал Конолли вызвал на борт своего флагманского корабля «Аппалачиен» лейтенанта Логсдона, возглавлявшего 6-ю команду, которая до этого участия в подрывных работах не принимала, но была наготове и с нетерпением ожидала задания. Адмирал Конолли сказал, что, поскольку на рифе никаких мин не обнаружено, надо их искать за рифом в песке севернее мыса Асан. Границей деятельности боевых пловцов являлась, как правило, линия максимального прилива. На сей раз 6-й команде было приказано обследовать песчаную полосу на суше севернее мыса Асан.
Логсдон договорился о том, чтобы канонерские лодки, эскадренные миноносцы и крейсера открывали огонь лишь тогда, когда его люди будут обнаружены противником. В этом случае корабли должны были вести интенсивный подвижной заградительный огонь с рубежа в 900 м от берега и постепенно переносить его все ближе и ближе к морю, с тем чтобы подрывники смогли скрыться в воде.
Боевых пловцов обильно смазали жирной белой мазью, чтобы их тела были не заметны на белом песке. В назначенное время ночью они выползли на берег. Никаких мин в песке они не обнаружили. Огня по ним японцы не открывали. Это, конечно, облегчило их работу, но вместе с тем вызвало удивление. Пловцы, естественно, предположили, что японцы их не заметили. (Через несколько дней Логсдон получил от разведывательного отдела морской пехоты полное описание ночных действий своей команды. Эти данные сообщил пленный японский офицер, который в ту ночь находился у прибрежных укреплений. Этот офицер запросил тогда у своего штаба разрешения атаковать боевых пловцов, но так и не получил ответа.)
Накануне высадки десанта корабли флота на протяжении последних часов перед рассветом усиленно прочесывали побережье огнем своих орудий. Кроме того, активно действовала бомбардировочная авиация. Японцам давали почувствовать, что вся предшествовавшая «борьба против островных укреплений» была лишь невинной прелюдией.
Утром 21 июля, в день начала десантной операции, стояла ясная погода, ярко светило солнце.
Побережье Гуама в районе высадки десанта было объято пламенем и окутано дымом. Когда огонь артиллерии и удары авиации были перенесены в глубь острова, первые волны плавающих транспортеров, направляемые боевыми пловцами, двинулись к обозначенным буями участкам побережья.
В назначенное время, то есть в 8 часов 30 минут, 3-я дивизия морской пехоты высадилась на северных участках побережья у Асана, а 1-я сводная бригада морской пехоты заняла южные участки, миновав приветственный плакат, поставленный 4-й командой.
Младший лейтенант Никсон стоял на рифе недалеко от извилистого побережья и взмахами руки направлял плавающие транспортеры с морской пехотой в проход, который он сам расчистил во время подготовительных работ. Пуля японского снайпера внезапно оборвала его жизнь.