Пожелав приятного аппетита, «волчонок» исчез, а мы вынуждены были на время забыть о представлении и заняться ужином. Я обратил внимание, что посуда совершенно прозрачная, а ее содержимое мягко подсвечено поверхностью самого столика, к тому же такой же мягкий, приглушенный свет падал отдельными пятнами откуда-то сверху, на каждую тарелку и столовые приборы. Мы по-прежнему оставались полностью окутанными сумраком и почти не различали лиц друг друга, но с приемом пищи проблем не было. Оригинально, хотя весьма непривычно. Мясной суп, сияющий из-за подсветки расплавленным золотом, и кожистые овощи какого-то неизвестного вида с гарниром из столь же неизвестного зерна, вопреки моим опасениям, оказались вполне съедобными и даже вкусными. Выяснилось, что все мы здорово проголодались, поэтому накинулись на пищу без лишних разговоров. Несколько минут сосредоточенную тишину нарушало лишь удовлетворенное сопение, мычание и рычание Ухана, старательно копировавшего поведение истинного уроженца Вантесента, наконец оказавшегося за столом после долгого воздержания.
«Господин Сникерс, по-моему, вы переигрываете», – заметил я, когда мне надоело слушать его чавканье.
«Здесь, кстати, есть танцплощадка, – проигнорировав мое замечание, сообщил вдруг Ухан. – Хороший способ продолжить приятный вечер, не так ли, дорогая госпожа Туя?»
«И где же ты ее углядел?» – Марана неуверенно ковырнула вилкой кожистый овощ, видимо, не решалась отведать. Ничего, нормальный овощ, кисленький, чуть-чуть с горчинкой, я уже попробовал. Ей тоже должно понравиться.
«Вы никогда не станете грамотными пользователями Сети, ребятки. – Ухан скорбно вздохнул, глядя в опустевшую тарелку. – Вечные „чайники“, даже жаль с такими проводить время».
«Ну ты, господин Дам, – сразу ощетинилась Марана, не переносившая, когда задевалось ее самолюбие, – вот как дам сейчас по твоему „чайнику“, враз закипишь!»
С удовлетворенным видом насытившегося человека Ухан оторвался от трапезы и приподнялся, чтобы придвинуть свой стул вплотную к Маране. После чего невозмутимо обнял подругу за талию, обхватив заодно и невесомую спинку ее паутинного стула.
«По голове нельзя, госпожа Туя, она у меня является рабочим органом».
«Да тебя куда ни ткни, все – рабочий орган, вечные отговорки… Постой-ка, на что это ты намекаешь? Что моя голова, в отличие от твоей, тупа как пробка, и только твоя способна… – Тут взгляд Мараны упал на руку Ухана, медленно, но настойчиво дрейфующую с талии к ее груди. – А ну, хватит меня лапать, развратник!»
«Да, я такой, со мной шутки плохи, держи ушки востро и грудь на стрёме. Впрочем, руки у меня на автопилоте, сами по себе, не обращай внимания…»
«Ах, так ты тут еще и ни при чем!»
Я не сдержал улыбки, вытирая губы салфеткой. Реакция как раз в духе БэЗэ. В любом ответе способна обнаружить, что ее драгоценную персону обделили вниманием. Впрочем, сейчас они просто прикалывались, работали на публику, если таковая окажется поблизости, и, надо сказать, получалось у них это довольно естественно… Нет, наверное, все-таки переигрывали. О такой раскованности поведения в общественном месте на Полтергейсте Ухану и мечтать не приходилось. Чтобы вот так запросто облапить святое – грудь Мараны… Видимо, ей тоже нравилась эта игра, иначе уже засветила бы Ухану в ухо… Прямо каламбур.
На Сокте, откровенно говоря, жуткая свобода нравов. Мужчины и женщины, не испытывающие друг к другу никакой близости, кроме животного влечения, даже совершенно незнакомые, могут запросто завалиться в постель, удовлетворить друг друга и разбежаться. Не придавая никакого значения случайной связи. Вроде как естественное удовлетворение насущных сексуальных потребностей. Лично я таких отношений просто не понимал. На улицах нашего Ляо так трахаются только собаки, мы так это и называем – «подзаборный секс». Поэтому Совет старейшин жестко просеивает сквозь сито устоявшихся канонов нравственности все виды продукции, доставляемые торговыми кораблями в Туманную Долину, прежде чем что-либо приобрести. Даже программные продукты – к примеру те же самые «гэпэшки», не избегают этого сита, так как реализованный в играх мир или игровые персонажи могут обладать крайне вопиющей распущенностью. Забота о воспитании подрастающего поколения, так сказать, формирование здорового морального облика.
«Кстати, а где находятся эти пресловутые „подражатели“?» – вспомнив, о чем мы говорили еще на улице, полюбопытствовала Марана.
Лень ее погубит. Ее лоцман обладал точно такими же возможностями, как и наши с Уханом, но она по-прежнему не утруждала себя запросами в Сеть. Я машинально ткнул пальцем влево, продолжая размышлять о своем:
«Там. Шагов через двадцать. Большая ширма, за ней игровой зал с двумя десятками сенс-лож».
Ухан одобрительно хмыкнул, и я сообразил, что вопрос был обращен к нему, а ответил я. Ничего страшного. Какая разница?
«Лучше поговорим на другую тему. Я надеюсь, вы не забыли о том роботе, что мы встретили около входа? И о нашем задании?»
Ухан кивнул:
«Не обольщайся, Долдон, не ты один подумал о нем».
«Вы что, всерьез полагаете, что владелец бара расстанется с визитной карточкой своего заведения?» – Марана поочередно одарила нас донельзя удивленным взглядом.
«А почему бы не попробовать?»
«Но это же стопроцентный металлолом!»
«Ну и что? – Я пожал плечами. – Для хрустализации это не имеет никакого значения. Лишь бы все поврежденные детали оставались на месте, а у меня такое впечатление, что этого беднягу вытащили прямо из боя и сразу установили там, где он сейчас и стоит. И с тех пор к нему больше никто не прикасался. Ты сама сказала – стопроцентный хлам, значит, на запчасти с него снимать что-либо бессмысленно, разве что сразу целиком в переплавку…»
«Знаете что, детки, – прервал нас Ухан, подражая разговорной манере Зайды, – почему бы нам не поговорить о делах завтра? – Он поднялся на ноги и галантным жестом предложил руку БэЗэ. – Госпожа Туя, не соблаговолите ли вы со мной потанцевать?»
«Действительно, господин Дам, – милостиво улыбнулась Марана, живо вспархивая со стула. – С превеликим удовольствием, господин Дам. Мы же обязаны, в соответствии с рекомендациями, вести раскованный образ жизни».
Ухан преувеличенно строго посмотрел на меня, прежде чем уйти.
«Официант должен принести десерт, не вздумай слопать без нас, пока мы будем культурно развлекаться, человек».
«А у тебя из ушей не полезет?»
Ухан грозно сдвинул брови:
«Не понял?»
Я поспешно поправился:
«Я всегда с тобой поделюсь, господин».
«Ага, особенно корками», – чуть смягчившись, пробурчал Ухан.
«Ну да, – я наивно пожал плечами, – а что еще с ними делать?»
Тут Марана не вытерпела:
«Да хватит трепаться, пошли же!»
И уволокла Ухана за собой, проигнорировав попытку приятеля оставить за собой последнее слово. Вы мне не объясните, как это ей, при своих скромных габаритах, удается управлять таким верзилой? Она же вдвое его меньше, а?
Как только их силуэты растаяли в сумраке бара, я подумал о танцплощадке и почти сразу увидел ее – видеоизображение послушно соткалось в нескольких метрах от столика. Желающих размяться было десятка два, они двигались в медленном, плавном танце, каждый был окружен светящейся аурой – явно забота управляющей автоматики заведения, чтобы танцоры не оттоптали друг другу ноги в темноте. Ага, а вот и мои приятели. Ухан с Мараной словно выплыли из темного киселя, вливаясь в компанию танцующих, и тут же получили подсветку – желтая светящаяся каемка обволокла их силуэты. Они немного потоптались с краю, видимо присматриваясь к ритму, затем довольно неуклюже вступили в круг. Я насмешливо фыркнул… и удивленно замер, глядя на то, как их неотесанные движения неожиданно приобрели плавность и завершенность профессиональных танцоров. Теперь они двигались вместе с остальными, как единый организм, и после нескольких пируэтов взгляд потерял их в толпе. Черт возьми, а ведь красиво…