Древние и современные историки полагают, что сицилийская экспедиция была осуществлена в результате опрометчивого и непродуманного решения, которое царь принял, повинуясь влечению своей жаждавшей славных подвигов натуры. Однако не будем забывать, что еще до начала похода в Италию Пирр планировал изгнать карфагенян из Сицилии и захватить сам Карфаген. К тому же в случае завоевания этого острова и африканских земель Пирр получал в свое распоряжение неисчерпаемые человеческие и материальные ресурсы для продолжения борьбы за Италию. Именно поэтому царь решил воспользоваться перерывом, наступившим в военных действиях с римлянами, для начала кампании против карфагенян.
Битва при Гераклее (Махаллистер Т. Х. Конец XIX в.)
В 278 г Пирр высадился на острове, имея при себе 30 000 пехоты, 2500 конницы и не более 19 слонов [Plut., Pyr., 22]. Очень скоро он отнял у карфагенян все их владения и стал уже набирать по городам гребцов, готовя свой флот для вторжения в Африку. Но этим его планам не суждено было исполниться: сицилийские греки, недовольные тяжелыми поборами и деспотизмом царя, перешли на сторону его противников карфагенян и мамертинцев. К тому же дела в Италии стали принимать дурной оборот и самниты и тарентинцы умоляли Пирра оказать им немедленную помощь. Пирру пришлось навсегда отказаться от своих амбициозных планов и с горечью в сердце оставить остров [Just., XXIII, 3][120]. Как только греческая армия переправилась в Италию, на нее с тыла неожиданно напали мамертинцы. При этом погибло множество воинов из арьергарда, а также два слона. В Тарент Пирр прибыл, имея 20 000 пехоты, 3000 всадников и 17 слонов [Plut., Pyr., 24].
Пополнив в Таренте свои силы, Пирр сразу же выступил в поход против римлян, находившихся в Самнии. Согласно Орозию, его армия насчитывала 80 000 человек пехоты и 6 000 всадников [Oros., IV, 4]. Эти цифры выглядят заведомо преувеличенными: невозможно представить, чтобы за короткий срок царь смог собрать в Таренте, уже пострадавшем от войны, 63 000 воинов[121]. Думается, что самое большее, что могли предоставить ему союзники, — это какое-то количество вспомогательных отрядов, насчитывавших в сумме не более нескольких тысяч человек. Пирр разделил свое войско на две части, послав половину его в Луканию, чтобы задержать там одну консульскую армию, а сам с остальными силами направился к Беневенту, где находилась армия консула Мания Курия. Опасаясь, что обе римские армии смогут соединиться и ему придется противостоять всем римским силам, Пирр решил атаковать Мания ночью. Однако отряд, который был для этого послан, сбился с дороги и лишь на рассвете приблизился к римскому лагерю. Консул неожиданно напал на передовые подразделения греков и обратил их в бегство, при этом римляне захватили нескольких слонов, брошенных их погонщиками во время отступления. Окрыленный успехом, Маний вывел из лагеря свои легионы и бросился на армию противника. Пирр приказал ввести в бой стоявших до того в резерве слонов, которые оттеснили римлян до самого лагеря [Oros., IV, 4]. Но находившиеся в лагере караульные войска забросали животных копьями и зажигательными стрелами [Oros., IV, 5]. Израненные четвероногие повернули вспять. При этом один из молодых слонов, пораженный в голову копьем, в страхе с громким ревом стал метаться по полю сражения. Его крик узнала матка-слониха и, бросившись вперед, произвела еще большее замешательство в рядах солдат Пирра [Flor., I, 13, 12]. Отступление слонов, по сообщению Плутарха, вызвало панику среди греков и принесло победу римлянам [Plut., Pyr., 25]. Согласно Орозию, Пирр потерял 33 000 человек убитыми и 1300 пленными [Oros., IV, 6]. Впрочем, вряд ли у него было такое количество солдат даже накануне битвы. Не забудем, что в бою под Беневентом участвовала лишь половина армии, собранной Пирром. Г. Дельбрюк со свойственным ему скептицизмом отзывается о свидетельствах источников об этом столкновении: "Сообщения о сражении при Беневенте не имеют для нас никакой ценности, мы даже не можем сказать, действительно ли Пирр потерпел здесь поражение или же только не смог провести атаку и бой остался нерешенным"[122]. Тем не менее это была последняя битва Пирра с римлянами. Спустя шесть лет после начала своего похода эпирский царь был вынужден вернуться на родину, приведя с собой всего 8 000 пехотинцев и 500 всадников [Plut., Pyr., 26]. Дионисий сообщает, что в битве при Беневенте римляне убили только двух слонов [Dionys., XX, 12, 3][123]. Восемь животных попали в их руки живыми. Четыре слона умерли из-за полученных ран, четырех оставшихся провели во время триумфа по Риму [Plin., NH, VI, 16][124]. "… Римский народ, — передает Флор, — ни на что не взирал с таким удовольствием, как на тех, кого он так страшился, — на чудовищ с их башнями: чувствуя себя пленниками, слоны, опустив головы, следовали за победителями-конями" [Flor., I, 13, 28][125].
120
"Imperium Siciliae tam cito amisit quam quaesierat" ("Власть над Сицилией он потерял настолько же быстро, насколько ее и обрел").
121
122
123
Вполне вероятно, что несколько слонов (не более семи) Пирру удалось сохранить и привести с собой в Эпир.
124
"M. Curius Dentatus, victo Pyrro, primus in triumpho elephantum duxit" ("После победы над Пирром М. Курий Дентат первым провел во время триумфального шествия слона").
125
"…Nihil libentius populus romanus adspexit, qua millas quas timuerat cum turribus suis belluas, quae non sine sensu captivitatis submissis cervicibus, victores equos sequebantur". Относительно судьбы этих четырех слонов достаточно красноречиво высказался П. Д. Арманди: "Поистине странный жребий выпал на долю этих благородных животных, рожденных на самых дальних окраинах Востока, затем переходивших от повелителя к повелителю, из страны в страну, вплоть до неведомой для них земли, где сначала их приняли за быков и были потрясены их видом, внушившим неописуемый страх, а затем превратили в игрушки для невежественной и грубой толпы"