- Поверить, что мы ужинаем вместе и ведём вежливую беседу?
Красный маг медленно кивнул, встретившись с ней взглядом, и тяжело сглотнул.
- Если... если вы собираетесь потом напасть на нас, позвольте сказать, что я извиняюсь... за то, как называл вас в других местах. Вы очень красивы и очень любезны.
Симбул медленно улыбнулась.
- Благодарю вас, лорд Теривель. Мне непросто проявлять вежливость к... таким, как вы — впрочем, как и вам наверняка непросто делать мне комплименты.
Она неожиданно рассмеялась — громкий, искренний смех, который так редко позволяют себе женщины. Звук заставил всех тэянцев заметно напрячься. Из кубка Хортила пролилось вино. Затем она подалась вперёд с бесовской усмешкой и спросила предводителя тэянцев:
- Может быть, позже потанцуем?
Теривель бросил быстрый взгляд на галерею менестрелей, где женщины в чёрной и серебряной коже, которых там раньше не было, играли музыку на арфе, певчем роге и шоме, и пробормотал:
- Арфисты?
- Боюсь, что так. К тому же, вооружённые до зубов, - отозвалась королева Агларонда.
Теривель закрыл глаза, слегка содрогнулся, затем открыл их снова, чтобы встретить её взгляд.
- Я... мы все будем глубоко почтены, ваше величество.
- Зовите меня просто Симбул, - сказала она с блеском в глазах. - Или даже «эй ты, чокнутая сука!» Я нахожу это крайне приятным — возможность хоть раз сбросить мой привычный плащ ненависти.
Красный волшебник поморщился.
- Да. Хоть раз.
- Эл, - со смешком сказала Аластриэль. - Я не уверена, что это хорошая идея.
- Почему нет, подруга? Я часто её целовал и до сих пор жив!
- Да, но ты...
- Её любовник? Однажды я был для неё просто памятью о ворчливом старом мудреце, а вдобавок — соперником-магом!
- Да, но Эл, взгляни на себя! И на вепря! Так вот, как ты думаешь, кого Алассра предпочтёт поцеловать?
Мирт перевёл взгляд со старого мага на вепря — они купались в одних и тех же лучах лунного света. Он потёр подбородок, покачал головой и прогрохотал:
- Я и сам не думаю, что здесь могут быть варианты.
Развернувшись на каблуках к призрачным норнам-часовым, что сверкали серебром в свете луны, он спросил:
- А вы что думаете?
Взмахом руки Мирт указал на вепря и на Старого Мага и добавил:
- Похожи, как родные братья, правда?
Как будто в ответ, раздалось громкое фырканье. Одно — принадлежавшее вепрю — говорило об отвращении. Другое издала Аластриэль, пытавшаяся сдержать смех.
Эльминстер протянул морщинистую старую руку и пощекотал её прямо над одним бархатно-гладким бедром. Когда она посмотрела на мага, он хрюкнул, прямо как свинья — и она расхохоталась, заулюлюкала звёздам, бросаясь его обнять.
Кабан повернулся к полуорку, который по-прежнему неуверенно мялся рядом. Сердитый взгляд Орока сменился озадаченностью, а небольшой арсенал его оружия наполовину опустился к земле.
- Я так и думал, - проворчал мужчина, запертый в теле вепря. - Все маги — абсолютно, невыносимо чокнутые!
Орок опустил взгляд на борова, потрёпанное лицо полуорка выразило ещё большее недоумение, и он прорычал:
- Разве это новости?
Разговор свернул на вино, и было продегустировано достаточно разных сортов, чтобы все четверо красных магов погрузились в оживлённую беседу с хозяйкой. Затем отворилась дверь и вошёл непредставленный гость, опоздавший к трапезе. У него за спиной в дверях показалось несколько лиц, наблюдавших за гостем.
Тот с некоторой осторожностью подошёл к большому столу, лавируя между арфистами, разносившими блюда и графины, заменявшие жаркое сладостями и фруктовым льдом. Они лишь улыбались гостю, но виной тому, вероятно, была его внешность. Они все уже встречали Эльминстера из Долины Теней — хотя сейчас он, судя по всему, не пребывал в своём обычном весёлом настроении.
Достигнув последней колонны перед просторным центром увенчанного куполом зала, где стоял пиршественный стол, гость замерцал, исчез — и на его месте оказался грязный, покрытый шрамами вепрь, моргающий в свете свечей.
Животное оглядело беседующих за столом, обращая внимание на блеск вина, на то, как гости любуются зрелищем, которое обеспечивало платье их хозяйки с низким вырезом, когда она подавалась вперёд, чтобы наполнить их кубки... и как будто глубоко втянул в себя воздух.
Затем кабан засеменил вперёд, направляясь к одному из мест.
- Здравствуй, любовь моя, - сказал голос Эльминстера на ухо Симбул, когда неожиданное выражение испуга на лице Теривеля предупредило её, что вепрь — живой, крупный и вонючий — обошёл стол и целенаправленно направляется к ней, и клыки сверкают над его слюнявым рылом. - Как тебе моя личина? Благодаря ей сегодня я попал куда нужно!